...И дышать стало лучше, раньше от любви как задыхалась, вот и не переезжала - все от любви. Сколько ночей боролись, он всегда побеждал, наваливался скользким тяжелым телом, туманом своим сырым, сердце удушьем так сдавливал, чтоб не билось, - дыхание почти на нуле, и пока не размажусь до белесого облака под его тушей, не останавливался любить… и всегда говорил: «За то люблю, что хочешь умереть». А кто скажет, что он прохладен и юн, и глаза его цвета волны, никогда не бились с ним в постели. Он всегда побеждал, этот город - Петра творенье, душил объятьями, и я наполнялась к утру до краев смертельным ядом его семени.
По утрам, когда я шла на Театральную, через Крюков канал, он проявлялся постепенно, как видение, пронзая серый туман куполами Никольского собора небесной красы. Делал вид, что мы незнакомы, и лишь воздухом дрожащим щекотал, флиртуя со всеми сразу - продажный щенок! Будто это и не я носила в чреве всех его несметных ребят зародышей, как будто не я кашляла зимами, выплюнуть их пытаясь. Проходила по мостику бессчетное число раз, и каждый раз замирала от восхищения, забывала все темное, только голубым упивалась…

Родилась в Петербурге. Закончила РГПУ имени Герцена по специальности русский язык, литература. Работала журналистом, редактором, режиссером-документалистом, сценаристом. Автор книги «Палата №» («Зебра Е», М. 2010) и рассказа «Быстрое течение» в сборнике «Петербург-нуар» («Азбука-Аттикус» СПб 2013, St. Petersburg Noir, Akashic book, New York, 2012). Рассказы печатались в альманахе «Литературные кубики», журнале «22» и др. Живет в Иерусалиме.

Повести и рассказы этой писательницы действительно заставляют вспомнить Чехова — герои берутся, как правило, в те моменты жизни, когда им приходится вплотную сталкиваться с иррациональным, а емкая деталь позволяет увидеть и ощутить то, с чем не справилось бы никакое описание.


Тексты Анны Соловей напоминают чем-то творения современной архитектуры – лаконичные и прозрачные, с ажурными конструкциями, с минимумом деталей и декора, с обилием воздуха. Они дают простор читательскому воображению – для достройки, домысливания, для разглядывания (разгадывания) в разных ракурсах. Автору хорошо удается эскизное моделирование житейско-психологических ситуаций, вроде бы обыденных, типовых, но с легким сдвигом в гиперболу, гротеск. Реальность тут словно бы совершает вольную экскурсию-экспансию за собственные пределы, обнаруживая фантазийную расплывчатость своих контуров…