-Αε-
Антон Смирнов, 1999 г.р., Солигорск
Предложено на отзыв: 08.02.2020
|
***
Я, застывшая в ладони, гладь студёная в замёрзшей почве. видишь, молнией чьё-то чужое лицо изваяно.
тропа, которой оставишь меня, горька, и не вдохнуть цветеньем ионов. по опущенным векам, по озеру будто боги ходят бессонные.
ты сталь и полынь! ослепший месяц из тьмы нейдёт — и глаза глядят никуда.
это тучи там, огни так далеки, и мало слов, этой воды, чтобы небо объять.
синий обрыв приснился бы мне, недвижимый, ты поднимаешь волны к небесам, но снятся отныне лишь свергнутые звёзды да разорванные узы
и они убьют наших горных птиц, разомкнётся клюв. и огонь уйдёт из пещер туда, куда все тени уйдут.
это узел сна, бездны сплели нам вековую печаль и не будет видно в твоих глазах от огня и воды, как горит берег ночи
и звери спускаются по бесснежью горя неизвестно куда, только Дева смеётся и воет хор. мгновенно и долго, в белом тумане, мне снится на небе вне братьев и вне сестёр одна Дева.
белая в синеве поднялась, не напьёшься её пеньем сполна, блеклый день в огне. мерно струны дрожат.
ещё немного и она откроет. вечный потолок тускнеет золотой кровью и лебеди там в вышине по волнам тянут звуки.
украду её, украду звезду. гранитный снег на ступенях гром рассечёт, пламя омоет. я знаю, море — твоё горькое имя, а я — молния в этом море.
дотянусь рукой, дозрею до тебя. шепчешь: ну что ты волнуешься? милый. ещё немного и я открою, ещё немного и я открою.
утро вишнёвым течёт серебром по губам, ещё немного и она откроет, ещё немного и она расплавит горе и вспышкой гнева ослепит меня. это туманное озеро, эта пучина неба, где не спят, нить плетут и горькое пьют вино.
о любви и о чём-то ином всё те же лебеди так беспокойно споют мне снова. о позволь я, позволь разведу тишину и разделяя воды на два, бессонный, сегодня прочту по чёрным глазам утра.
надежда на белое завтра надежда на белое завтра ещё немного и она откроет ещё немного и она откроет
надежда на белое завтра надежда на белое завтра ещё немного и она откроет ещё немного и она откроет
|
Отзывы экспертов
Оказывается, и сейчас бывает страшно (притягательно) близок — как будто вот он: рукою подать — сумрачный дух Новалиса, Гейма, Тракля и Бенна. Начинаешь, к примеру, читать цикл «Αε» Антона Смирнова и кажется, что «…мало / слов, этой воды, чтобы небо объять…». Замёрзшая почва, туманное озеро, ослепший месяц, пещера, сон, пучина неба, волны, лебеди, свергнутые звёзды, бессонные боги, Дева — странная и довольно неожиданная для современного человека лексика. Загадочная. Через неё проявляется сознание, тяготеющее к древним заговорам, мифологии, символизму, экспрессионизму. Свободный стих цикла «Αε» иногда скользит по как будто уже изведанным тропам, но обнаруживают и свою — в духе мистицизма — сумеречную образность, и чрезвычайно таинственный эротизм. Если бы не скучноватый ритмический повтор, немного упрощающий зыбкость сновиденческого мира «Αε», и несколько навязчивая анафора (как будто сделан перевод с другого языка) в двух последних строфах стиха «утро вишнёвым течёт серебром по губам…», можно было бы сказать, что автор уже обрёл свой голос. Хотя, дочитав этот небольшой цикл, мне показалось, что эти стихи — мистификация. Так ли это? — не знаю. Создание поэтических пространств — сложный динамический процесс. Если бы Антон Смирнов обратил своё поэтическое внимание на особую мистику современного урбанистического ландшафта, тогда в его стихах возникло бы новое — дополнительное — измерение.
26.02.2020
|
|