Проба

Полина Богатова
1992 г.р., Оренбург

Навсегда-навсегда

Рыбе снится звёздное небо,
дно старой лодки, рыбак в сером свитере,
колючий воздух, сети с серебряными нитями —
запутаться одновременно страшно и приятно.

Рыбе снится, что ей не вернуться обратно,
и, пожалуй, это к лучшему, что к утру она ничего не вспомнит...

А я закрываю глаза и вижу море в твоих ладонях.

Ловись, рыбка, ни о чём не думай больше.


***

бездна бездну призывает голосом водопадов Твоих
Пс 41:8


если есть кто живой, то не я, не я
я растаявший луч на исходе дня
ты закроешь глаза, и я исчезну

навсегда-навсегда в сентябре дождит
твой корабль лишь ранен, а мой убит
и не нужно звать понапрасну бездну

но кому так не жить, как не мне, не мне
быть закатным лучом на исходе дней
истончение сна брать за основу

каждый день я сбегаю на край земли
и смотрю, как срываются корабли,
подчиняясь данному бездне слову


***

Я слышала напевы одной старинной песни.
История туманна, но горе было ясно, отчётливо и горько.
С костром проснулся вечер, над крышами смешались слова и дым вишнёвый.

Зажглась на миг
(погасла и больше не горела во мне любовь чужая)
надежда, что то чувство из старой глупой песни
(наивное, как сказка, далёкое, как звёзды)
сгорит — огонь так ярок!
(разлука неизбежна, прошло и не воскреснет...)
Но было всё напрасно.

Я слышала напевы одной старинной песни.
И всё бы ничего, но...

Но сердце подпевало.


***

Нисходит вечер на город, и Вечность игриво задевает тебя плечом. Ты слышишь её шёпот, похожий на дрожь паутины под потолком. Ты видишь её дыхание — оно на вкус как сладкий вишнёвый дым. Ты чувствуешь её удивление — как можно быть таким молодым?

Вдруг ночь становится ближе, опуская прохладную ладонь неба на горячий лоб.
Вечность уже не шепчет, — кричит, а тебя пробирает озноб,
и ты легко шагаешь за порог — сначала родного дома.
И ищешь, всё ищешь...

Находишь нужное слово — собираешь его бережно: хрупкие бусинки букв и дальше — слогов, превращая
ви-но
мо-ло-до-е
в
во-ду,
старых друзей во врагов.

А после скитаний возвращаешься утром в домик под старыми грушами.

И долго удивляешься, что есть равновесие, и оно до сих пор не нарушено.


Отзывы экспертов

Татьяна Грауз:
Не нарушая равновесия тихих «песен» Полины Богатовой, хотелось бы сказать о теплоте и ясности этих стихов. Правда, в них ещё чувствуется некоторая ученическая заданность, особенно в рифмованном тексте «если есть кто живой…». Здесь, как мне кажется, точность поэтической речи нарушается, образы стиха, «проплывающие» через узкое русло песенных ритмов, кажутся уведенными сквозь чужое мутное стекло.
К счастью, этого нет, когда стих Полины Богатовой освобождён от рифмы. Её верлибры фонетически довольно ёмкие, даже если образный строй их прост, как «рыбак в старом свитере». Однако в этой простоте есть какая-то кроткая мягкость и доброта, пытающаяся прорваться к иному, остро чувствующая это иное предназначение поэзии.
И здесь, конечно, хочется напомнить о многообразных возможностях поэтического языка, который к началу XXI века прошёл через творческое сознание У. Уитмена, Т. С. Элиота, Й. Сефериса, Э. Паунда, П. Целана, И. Кристенсен, Г. Айги и многих других замечательных поэтов, читая которых, становится понятно, что язык — это живой, сложный и цельный особой динамичной целостностью процесс. И если человек хочет войти в этот могучий поток речи (глубокий, прозрачный, а порой тёмный, мутный, со множеством подводных рифов), человек должен быть бесстрашен и вооружён не только верой в свой дар, но и верой в язык, которому он будет служить, орудием которого, он будет являться, не всегда это осознавая.
26.01.2020



Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service