Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
Страны и регионы
Города России
Города Украины
Страны мира

Студия

Проба

Этот раздел студии открыт для всех желающих: здесь можно обратиться к экспертам студии за отзывом о своих сочинениях и познакомиться с их мнениями о сочинениях других начинающих авторов.

Решение о том, кому из экспертов поступит на отзыв Ваш текст, принимает модератор студии. Вы, однако, можете отметить свои пожелания — и они, скорее всего, будут учтены. У экспертов есть возможность добавить свой отзыв к уже опубликованному отзыву другого эксперта, если мнения их в чем-то расходятся.

К сожалению, обещать отзыв каждому, кто пришлёт нам свои тексты, мы не можем — по той простой причине, что о некоторых текстах невозможно сказать ничего содержательного (кроме как констатировать, что никакими, даже самыми скромными, литературными достоинствами он не обладает). Если у экспертов студии не нашлось для вашего произведения ни одного обнадёживающего слова — не стоит так уж сильно расстраиваться: даже совершенно непрофессиональные сочинения могут быть кому-то приятны и полезны — как минимум, могут радовать самого автора и его близких. Ну, а если этого недостаточно, — значит, прежде, чем послать на отзыв другие свои работы, сто́ит почитать суждения экспертов о чужих текстах, а также произведения участников студии в рубрике «Процесс».

Совершенно ругательные отзывы не публикуются (если текст совсем никуда не годится, так о нём и говорить незачем). Однако те или иные критические замечания и отрицательные оценки со стороны экспертов возможны. Читая их, не упускайте из виду, что в их основе — вера в ваши силы и надежда на то, что со временем у вас может получиться что-то настоящее.

Пожалуйста, не забывайте о здравом смысле: не нужно отправлять на отзыв длинные романы, разбивая их на мелкие порции, или требовать от экспертов ознакомления с полным собранием ваших сочинений! Постарайтесь выбрать такой текст или фрагмент, чтобы по нему в наибольшей мере можно было увидеть, чем именно Вы отличаетесь от всех других авторов.

Удачи!
Тёмный час золотой
Пальцы его устало сжимают почву
рассыпаются с криком сухие комья
брызжет золотое зерно
Дмитрий Шандра, 1991 г.р., Киев
Отзывы экспертов

ОДНИМ МИЛОСЕРДНЫМ УДАРОМ

Одним милосердным ударом оживает слово — и оживает загадочный символизм трёх стихотворений Дмитрия Шандра, соединяющих в себе зримость и тактильность, многоуровневость образов и возможность вживлять слова в природное и мифопоэтическое. Поэтому так таинственно в этих стихах проступают темы Ветхого завета и так притягательна в них предельно живая мифология с привкусом нео-архаики. Где серебро, золото, огонь (см. «Перед тем как серебро упадет на землю…») — это не только металлы золото и серебро + стихия огня, но серебро — это и снег, и зимний покров, а в золоте без особых усилий можно разглядеть осеннюю листву. Казалось бы, всё это — простые и даже банальные образы, однако предельная скупость в выборе слов и сдержанная лаконичность поэтического высказывания даёт возможность этим вполне избитым образам стать ёмкими и нетривиальными. Если провести аналогию с живописью — стихотворение «Перед тем как серебро упадёт на землю…» похоже на пейзажи Эгона Шилле (1890–1918), сумрачные и пронзительные, предельно конкретные и бесконечно метафорические. А сияющий огонь распустившихся маков и увядающего плюща — это не только болевые, но в то же время и чудесные [чудом достигающие нашего восприятия] раны пространства, ранящие наше сознание своей тревожной красотой.
Оживающее на наших глазах природное (см. «И хоть зеленым мы называем деревья…») вне и внутри нас [внутри человека и его зверя , внутри его разума и чувств] преображается в незатвердевающие формы поэтического высказывания. И то, что представляется как бы нелепым родством и неуместным желанием жить , становится неумолимым жестом [через расширяющееся (из далёких земель ) пространство, через мерцающее «не-»] возникает какое-то таинственное сближение и метафизическое «объятие», исподволь толкающее друг к другу сына, отца, дерево, тело и даже пугающую темноту, пробивающуюся сквозь них. Предельно концентрированными поэтическими средствами реализуется движение к тому, чему имя дать почти невозможно. Но неутолимость этого горестно-безысходного движения ощутимо правит течением этого поэтического текста.
Все три стихотворения Дмитрия Шандра лексически, фонетически, и интонационно образуют своеобразный триптих [складень]. В трёх створках этого складня проявлены не только мифопоэтические интуиции автора о круговороте [смене] времён, но и размышления об утраченных иллюзиях (см. «Крестьянин идет полем…»): о рассыпающихся с криком сухих комьях почвы (некоего плодородного слоя жизни). Однако именно из этого тонкого (пусть и иссушённого) слоя «земли» всё ещё брызжет золотое зерно , именно из него впоследствии прорастают эти вечно горькие=сладкие травы [читай: наши мысли, поступки, дела]. Именно отсюда возникает всё то, что мы сеем и пожинаем, и то, что мы сами порой «забиваем» (поэт Дмитрий Шандра именуют всё это — «дочками» ), — однако именно так про-является и существует [через нас и в нас] эта горькая=сладкая боль бытия.
17.12.2021

Было-не было
В начале было.
Было-не было. Небо бы.
Я была ящерицей, потом рыбкой
Внутри,
В нутре.
А теперь я есть или меня не?
Валерия Гречина, 1991 г.р., Москва
Отзывы экспертов

Стихи Валерии Гречиной подчёркнуто простые формально (и это как осознанная, выбранная позиция автора – одно из их достоинств) и очень телесные. Как будто перед нами речь ребёнка, которые изучает физические, а вместе с тем – и метафизические, границы собственного я, запахи, скважину пупка, ведущую в мать и в мир. И эта лепечущая, воркующая телесность действительно разрастается до воздуха, до Вселенной. Осознанно или неосознанно Валерия Гречина апеллирует к авторам, дебютировавшим в начале текущего века в очень широком диапазоне от Дины Гатиной до Екатерины Боярских, причём к стихам именно того, раннего периода, где как раз и превалировало то детское, то метафизически-телесное, и каждый раз одно непременно оборачивалось другим. Вместе с тем стихи Валерии Гречиной самобытны и самостоятельны, они принадлежат конкретному автору и уже другой эпохе, не началу века, а двадцать лет спустя. Мне этот автор, безусловно, интересен и близок.
17.12.2021

Разбирай по слогам
Будешь ты новой Вирджинией Вулф,
Только ты не ходи в Москву-реку пешком,
Да карманы пальто подчищай от камней.
Если пишешь — живи, перестанешь — мешком
Пролетев сквозь прохладную толщу воды —
Ты коснешься рукой ртутных шариков дней.
Никита Веремеев, 1993 г.р., Москва
Отзывы экспертов

Стихи Никиты Веремеева именно юношеские в буквальном смысле этого слова, то есть они рассказывают о чувствах и картине мира, которые традиционно связывают с молодым возрастом – это влюблённость, осознание собственного «я» в сопоставлении с окружающей реальностью и явлениями культуры, вплоть до сопоставления себя с литературными персонажами («Приам»). Вместе с тем Никита Веремеев говорит не о предписанных, а об очень индивидуальных чувствах, о связанных с ними бытовых деталях, это, несомненно, честные стихи:

Бытие человека доказывается
Его голосом, самообманом, и носками
На пыльном полу.

И кажется, вместе с тем, как будет расти жизнь автора, будет прирастать и его поэтический мир, и оттого, что он такой индивидуальный и одновременно общечеловеческий, множество читателей найдёт в нём себя.
17.12.2021

ФОТОГРАФИЯ
как просмолённые
птицеобразные формы
в обхвате аморфной прохлады
уходят назад
— скорлупой упоительной скорби —
во всю глубину затворения
тонко натянутой скорости
Кирилл Перхулов, 1991 г.р., Владимир
Отзывы экспертов

Стихи Кирилла Перхулова похожи на плотно свёрнутые рулоны, разворачивающиеся на наших глазах и разворачивающие перед нами свою сложную «космогонию» познания или, точнее, восприятия мира, в котором все категории предельно обнажены и в то же время предельно сокрыты. Или же это внутренний, многопланово устроенный интеллектуальный космос (или хаос? обретший свой голос), где каждое слово — это и дверь, и запертый на несколько оборотов замок? Может, поэтому плотно сжатая пружина образов в этих текстах развёрнута — даже распластана — на листе, как будто вынутая из живой среды рыба сушится на обжигающем ветру. В этих стихотворениях присутствует некая интеллектуальная сухость и — наряду с этим — словесная вязкость. Автор вводит нас в плотный, увиденный как бы сквозь мутное стекло поток бытия. Описывая его, Перхулов погружает нас в своего рода тонкие майи, скрывающие природу сущего, но одновременно являющие различные образы реальности (или же её восприятия), сквозь которые мы, быть может, и прорвёмся к подлинному бытию. Так можно говорить о стихах Кирилла Перхулова, вчитываясь, к примеру, в его стихотворение «дереву — птиц». В этом тексте идёт детальное (порой предельно детальное) описание процесса, который условно можно было бы назвать «процесс познания». Выраженное через усложнённую (тёмную) образность (ибо ко вспышке восходит зола ), оно (описание) исподволь размывает читательское восприятие (как будто в фотокамере произошла некая расфокусировка), однако, двигаясь сквозь эти умо-зрительные, но звучащие как древние, тёмной волной дошедшие до нас строки, мы вместе с автором продвигаемся по размытым кряжам и в конечном итоге приходим к тому состоянию сознания, когда речь <…> вплетает <…> в остывшие лузы <…> песнь неумолчную . Кажется, что энергия строки рассеивается и слова плетут свои фрактальные узоры сами по себе (хорошо это или нет, я не знаю), потому что, начинаясь как движение познания, поэзия Перхулова становится в какой-то момент (для меня) интеллектуальной шарадой. А так хотелось бы, чтобы это был магический шар, в котором видны на просвет зыбкие и зыблющиеся образы нашего «дивного» мира. Однако хочется верить, что чудесное можно встретить на каждом шагу: и там, где пульсирует и затихает мысль, и там, где звук, столкнувшись с мыслью, опережает образ, и там, где световым пунктиром энергия бежит от слова к слову.
18.10.2021

СТАТИКА
вдох:
      интегралы берёз и сине-синяя
степень неба (выдох) —
            достаточно.
Проскуряков Тимофей, 2004 г.р., Балашиха
Отзывы экспертов

Перед нами — артефакт аналитической поэзии, идущий не от драгомощенковского съятия-разъятия, а скорее от той постановки вопроса, которую предлагал Геннадий Айги. Ключей к прочтению этих текстов через призму Айги — несколько: это и берёзы/синицы/сосна/рябина (подлинность и неприхотливость природы в поле зрения в первом тексте), и операторы, которые вначале видятся ремарками (та, которая начинается со слова непонимание в первом фрагменте, та, которая выдох во втором, та, которая ноцицепция – агноним, по простому обозначающий пульсирующую боль), а ближе к концу четырёхчастной композиции выводят общую модальность повествования на метатекстовый уровень, а также момент творческой биографии автора: годом ранее автор обращался в «Студию Литкарты», и рефлексировала по поводу его текстов Татьяна Грауз, гораздо в большей степени, чем я, включённая в контекст айги-письма (не знаю, было это вызвано пожеланием автора или любопытством критика).

Ещё интересно наличие очень плотных образно-символических сцепок: если в одном тексте грусть препинания, то в последующем печальный синтаксис, и в завершении более развёрнутое построение, могущее быть прочитанным тоже как метаописание синтаксической категории:

Розовые хлопья импульсного
света нервного дня — слабые-слабые,

<…>

Становясь неопределенными
мгновенно ничейными
безо всякой надежды.

Можно было бы (но вроде бы не нужно, так как это уводит рассуждения о стихах в режим «хорошая строчка», присущий кондовой критике советского времени) сказать о плотности образов цветообозначения: кружка серая неба, сине-синяя степень неба, [шаги] синие, как тревожный плащ в шкафу, под пурпурным электричеством (речь о соснах, возможно, на фоне заката/рассвета; дальше образ электричества подкрепляется словом поляризованных), [рябина] закрытостью губ первой желтеет (+ синтаксическая неоднозначность — ‘первая закрытость губ’ или ‘первая в ряду иных деревьев’), розовые хлопья импульсного света нервного дня, которые, видимо от изменения угла зрения на свет при порыве ветра в окно, срываются оранжевой
выпуклостью неизвестной фигуры
. И эти цвета сменяют друг друга – на фоне вневременья и тишины.

Я вкопалась в несколько направлений развёртывания текста, и в какую сторону ни пойди обнаружила органичность и сцепленность всего со всем. Этих зон плотности высказывания здесь явно больше, что не может не радовать — разумеется, в контексте давно провозглашённого Юрием Тыняновым «единства и тесноты стихового ряда», так необходимого поэзии.
18.10.2021

междумирье
в эпоху когда цвет кожи всё ещё имеет значение
Борис Гребенщиков больше не вызывает Капитана Африка
слепое пятно на небе стало перевалочным пунктом
для облачных овечек в белокуром тумане
и если мы не были ни в чём виноваты
то почему опять не справились сами?
Григорий Батрынча, 2000 г.р., Москва
Отзывы экспертов

Несколько раз перечитала подборку этого автора, пребывая в недоумении, за что бы зацепиться. То ли за то, как он вокруг Гребенщикова существует, то ли за разностопность стиха, то ли ещё за что доброе... Но вот парадокс-то: и Гребенщиков, и разностопность — это вроде как хорошо, а читаешь целостное произведение – и ощущения целостности не возникает. Мешают этому многочисленные приблизительности прям в первом же тексте: белокуром (с белыми кудрями?) тумане, призрак, эфемерный как сомнение; далее: слова словно блики сходятся в поцелуй; далее – непонятно на чём держащийся текст про ложь и ножик — набор случайных ассоциаций, в котором вроде как сделано всё по правилам: перечневая структура, выходящая в фольклорную присказку (такое возможно и у больших поэтов, если оно работает), а после строфы:

когда-нибудь мы встретимся опять
и будем вместе звезды собирать,
но мне пока недостает любви —
благослови меня, благослови
.

кажется, что читать дальше не имеет смысла — не на тот ресурс закатилась эта подборка, так как собранность у автора возможна лишь там, где она банальна — вышецитированную строфу может написать вообще любой; она ничего не сообщает нам об авторе, а авторизованность высказывания, личный опыт, реализованный в тексте (в том числе и личный текстовый опыт, опыт текстопорождения) — здесь, увы, отсутствует.
18.10.2021

Помнишь?
откуда эти колыбельные не правда ли
человек впервые находит поэзию
в колыбельных
мир снаружи страшен а уют не нарушен
Даниил Артёменко, 2001 г.р., Москва
Отзывы экспертов

Редкий случай, когда по прочтению подборки, остались смешанные чувства: стоит ли здесь говорить что-либо и будет ли сказанное сколько-нибудь полезным для автора? Начну с того, что в этой поэзии есть. Есть чёткое понимание того, что современная поэзия обладает самым широким набором тем и инструментов для пресловутого приращения смыслов и конструирования индивидуальных поэтик. Автор обращается к верлибру, публикуется на «полутонах» и вполне осознанно вступает на поле актуальной поэзии. За его спиной существенный культурный багаж, филологическое образование и начитанность — общая и наособицу, античными авторами, которые, если не побуждают к сотворчеству, то дают немало сюжетных и образных решений. Интереснее всего наблюдать, как автор преодолевает пиетет по отношению к античным образцам и пытается выстроить на основе заимствованных элементов собственный художественный мир и свою поэтику (видна работа с языком). Мне кажется, подобная стратегия может далеко завести Даниила Артеменко и оказаться на каком-то этапе абсолютно инновационной. Пока эта возможность лишь наметилась, но не реализовалась.

Продолжу тем, что в этой поэзии есть, но, возможно, оно не так уж и необходимо. Молодых авторов неизбежно узнаешь по обращению автобиографическому письму, к семейным будням и семейной памяти. Детские колготки, мама, которая подметала пол, — очень личные детали, которые, по идее, попадая в пространство поэзии, должны бы как-то работать, а не просто указывать на то, что осталось в виде воспоминаний, т. е. за ними могли бы быть какие-то иные смыслы, кроме индивидуальных. И ещё один маркер молодой недооформившейся поэзии: целостный субъект, который сам по себе вовсе не плох и не хорош, но в иных контекстах все же оставляет ощущение, что перед нами субъект, состоящий из клише.

И наконец, чего нет в этой поэзии, но, возможно, не мешало бы ей приобрести. Здесь я опять-таки откажусь от роли советчика, потому как эта подборка в случае молодого автора вполне даже убедительна, но посетую на некоторую оторванность от актуальных контекстов, словно бы не понимаешь, что действительно важно для автора, чем он живёт (помимо семьи и любви, уж слишком предсказуемых).
18.10.2021

Прятать
Сестры мои располнели
Первая с детства искала красную лампочку в своем теле
Вторая была слепая
Пальцы третьей пощипывал ток от экрана старого телевизора
И ступни становились мокрыми
А четвертая каждый день заставляла себя смеяться
Каждый день на то уходило все больше времени
Татьяна Губанова, 1996 г.р., Самара
Отзывы экспертов

Мне кажется, что Татьяна Губанова, сколь бы я ей не симпатизировала, несколько ошиблась с выбором критика для рецензии, потому как никто не знает лучше молодую самарскую поэзию, чем Виталий Лехциер и — теперь еще — Катя Сим, поэты, культуртрегеры, делающие много для того, чтобы самарские поэты были известны во всем русскоязычном поэтическом пространстве. Можно, конечно, не примыкать по каким-либо причинам (и у каждого есть право на эти причины) к чьим-либо литературным инициативам, но вводные данные почувствовать себе своей в определённом самарском поэтическом кругу у Татьяны Губановой есть. Во-первых, её поэзия очевидно использует практики актуального письма. Та точка, из которой движется поэтесса, возможно, не учитывает опыты докупоэтри, важные для Виталия Лехциера, но она оказывается возможна после знакомства с текстами Кати Сим и других современных самарских и несамарских авторов. Во-вторых, в её поэзии есть определенного рода целостность, когда во всей совокупности высказываний проступает авторская манера, ну или сигналы ее становления/наличия. Собственно номинирование на премию АТД и вхождение в лонг-лист в этом году означает практически признание этого факта, остается дело за малым: дооформиться, стать за счёт некоторого набора тем, образов и эстетических решений автором символически значимым и опознаваемым. Но именно это «малое» пока что представляется главной проблемой Татьяны Губановой. Ибо прощание с детством, мучительное становление идентичности, отзеркаливание Другого, которые мы видим в этой подборке, для поэзии молодых, скорее, общее место. Хочется, чтобы поэтесса его быстрее преодолела. Впрочем, здесь я плохой советчик, поскольку понимаю, что и из любого материала можно сделать что-то действительно новое, была бы воля автора, помноженная на его умения. А вот что действительно радует в текстах Татьяны Губановой: вполне убедительные попытки репрезентации повседневности, онтологизирующие и, можно сказать экзистенциализирующие её, переводящие событийный порядок в нарратив, к которому, в свою очередь, подключаются воображаемое и символическое. Пример — первый текст из подборки до «света, повторяющего тишину» (эта кода воспринимается как клише). Или вполне сильный последний текст.
18.10.2021

пролегомены к истории чего-то большего
это только луч солнца скользящий по песку по лицу по аполитичному полицейскому сжимающему нервно пластиковый стаканчик потной рукой что если приехать сюда было плохой идеей
Саша Игнатов, 1999 г.р., Томск
Отзывы экспертов

Отложив этот текст на несколько недель, я ничего в нём не запомнила. Но. Перечитываю и вижу метароссию будущего и надбалтийский флот. Это стихи о ноосфере, о том, что нам когда-то снится в поэзии. Чего-то большего не будет, будут укалывать ритмические вибрации и анекдотские цитатки из современности, и неясно, куда дальше сдвинуть(ся). Потому что может быть, всё устроено как гифка, и от конечного кадра вздрагиваешь обратно к начальному, а поступательного движения нет — или не фиксируется. А впрочем, нужно ли оно?
28.07.2021

Подборка "Из детства в бегство"
И стежочек за стежком,
И шажочек за шажком
Потихоньку-помаленьку
Перестанешь лезть на стенку.
Виктория Чайкина, 1999 г.р., Москва
Отзывы экспертов

Затрудняюсь определить, чего больше в текстах Виктории Чайкиной — архаично-фольклорного, того, что современной поэзией активно используется (от Леты Югай до Янины Вишневской и Елены Михайлик), особенно если уметь счищать патину архаики и выстраивать инновативные дискурсы, или же попово-песенного, сознательно упрощающего, лексически и интонационно засоренного (кто и где сейчас говорит «папенька» или «халабуда»?), как будто, читая эти тексты, попадаешь к какой-то сироп, сваренный из ванильного сахара и пластиковых оберток шоколадных батончиков. В общем, тексты Чайкиной выглядят так, словно бы предназначены для пения, хотя обстоятельства подобного пения, вообразить крайне сложно. Где-то тут же ощущается магия страшилки и видимы следы маньеристской издевки. И вот бы автору разгуляться по полной: хоть посягнуть на семейные ценности, хоть поставить под сомнение идею о том, что современные дети должны жить в розовых мыльных пузырях и превращаться в снежинок, хоть пустить всех под нож, и т. д. и т. п. — ну что угодно, только не эти странные переходы от, кажется, неконтролируемой иронии к наивному детскому взгляду на мир субъекта, еще не пришедшего к осознанию собственной индивидуальности (семейные «мы» в текстах). Пока лучшие моменты в этих текстах ‒ не то пульсации, не то взрывы абсурда, с которыми вполне можно работать и которые могут сформировать поэтику Чайкиной, если она не откажется после столь сурового отзыва от своих творческих устремлений.
28.07.2021

Архив публикаций
 


Протестировать текст
Предложите свой текст экспертам

Все поля формы обязательны для заполнения!
Имя:
Фамилия:
E-mail:*
Город:
Год рождения:
* Ваш электронный адрес нигде не публикуется, никому не передается и может быть использован только сотрудниками нашего проекта и только для того, чтобы связаться с Вами по поводу Вашего текста.
Заголовок сообщения:

Введите код верификации


Выберите своего эксперта:

  Татьяна Грауз
  Данила Давыдов
  Дмитрий Кузьмин
  Илья Кукулин
  Денис Ларионов
  Юлия Подлубнова
  Евгения Риц
  Дарья Суховей
Хотите скрыть своё имя?

  Да
  Нет
Предупреждение:

Отправляя текст на рецензирование, Вы соглашаетесь с возможностью его публикации на сайте вместе с отзывом эксперта или экспертов. Текст может быть опубликован без Вашего имени, если Вы выберете такую возможность.

Эксперты

Участники

Софья Дубровская поэт
Родилась в 2000 г. в Ставрополе. В 2017 г. поступила в Литературный институт им. А.М. Горького (семинар Г.И. Седых). Публиковалась на портале «45-ая параллель».
подробнее


Егана Джаббарова поэт, критик, филолог
Екатеринбург
Родилась в 1992 году в Екатеринбурге. Окончила филологический факультет УрГУ, кандидат филологических наук. Преподаёт русский как иностранный. Печаталась в журналах «Ф-письмо», «Новый мир», «Знамя», «Вещь», «Гвидеон», «Урал» на портале syg.ma и др. Лауреат премии «Поэтический дебют» журнала «Новая Юность» (2016). Лонг- и шорт-лист премии Аркадия Драгомощенко (2017, 2019). Автор книг «Босфор» (2015) и «Поза Ромберга» (2017). Живёт в Екатеринбурге.
подробнее

Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service