* * *

по голому свету ступает нога
сон остывает
ликуют нарциссы в последний раз
свершается
мумификация гиацинта

мы были внизу мы спускались там нет ничего
парковка подземная нам говорят
пешим здесь места нет
а выше пойдешь витрины парфюм
максимум ламбрекен


* * *

в портупеях, линялые,
смиренные, как грибы,
неотвратимые, как крушение плагина,
делирий и аменция выходили пройтись:
анфиладой лежали засаленные дворы,
мы входили победоносные, лучезарные,
гремели стаканами, как мечами.
девушки нас встречали, надевали венки,
кто-то блюда сменял и кассету переворачивал


* * *

путешествие на край крови:
сны напролет.
деревья изрезали тело —
тело неба мы сбрызнули мертвой водой,
но неправильно собирается тело,
и перед нами — либидозный монстр какой-то,
безейный торт


* * *

зарделось сердце и осело
мы лунных уток подождем

тех коих именуем словом жизнь
с кем в темнотах сходиться
чья нехватка

то текст утраченный полуболит
и убыванья бег обратный


* * *

разметены
как после любви
розовые кусты

и душным виденьем набоковским
куцая рыжая твоя борода
как девичий пух

где стены дружные поют и хороводят
где осторожно двери задыхаются

и на счете моем лицевом
недостаточно средств


* * *

вот же они, милые, дорогие,
обнаруженные, безнадзорные
уважаемые пассажиры.
с признаками парения,
следами
вытекания воды.
белые. голубые.
да вот же, вот же они.