***
Мы говорим на одном языке —
Его нет ни в одной из грамматик.
Говорить можно и без языка во рту,
Но нет ничего страшней, чем называть белое синим
и говорить, что в твоём языке нет белого.
Говорить не словом,
Это сила.
Песчинки земли расступаются
И пустота становится знаком.
Так же как
Пауза музыкой.
Тогда
Сила немого слова сломает стены,
И будет воздвигнутым царство
Немого молчания.
***
высохли кисти
испарились последние капли
обиделся хмурый морщинистый холст
сто лет я гоняю по миру мысли
сто лет я рисую танцующий мост
лежит океан
хрустально скрывает море
голодают очерствевшие нагие берега
мои глаза гуляют видят волны
жаль я не вижу где мои глаза
***
Сыновья снуют по старым замшелым следам,
Отче, мы стадо,
затоптавшее пастуха.
Со скалы на скалу Соломоновым словом скулить,
вычёсывая предназначение.
Полоса четвертованного забвения
жжет мои ступни раскалённым железом.
Memento mori, мы всё те же: овцы без пары,
заходи в наш ковчег после 7.
Бар в подвале.
Помнишь, ни бо-о-ли, ни жа-а-жды.
Неважно, насколько в мешке твоём боли хватит.
Ты её растеряешь, и заплаты станут больше твоего сердца,
Сердца твоего больше.
Гордыни едкая ложь лицо грозной гримасой располосовала
и вывернула.
Гладь ни гладь, надевать не хочется.
Проткнуть бы себя верным словом в самое то!
Не проебаться бы, вывешивая бельишко между шипящими -
Вылью грязное слово в траву.
Пусть отправят красоты в пыль, чтобы не было стыдно
За прожитое.
***
Щупаю стены в поисках пульса.
Пока набрел только на выключатель.
Я спотыкающийся о страсти Фауст,
Слепо ползу в надежде достичь истины
пульса стен.
Как жаль, в школе болел, когда изучали анатомию жизни.
Теперь путаюсь в изгибах картонных пещер,
Боясь упасть, смотрю вниз, ищу горный хребет.
Под моими ногами просыпается пыль.
Этот путь неизведан, кем-то когда-то забыт.
Возможно, такими же искателями, как я сам,
Забывшими, ради чего совершался первый шаг.
Песчинки часов обрушиваются вниз,
И мой дух, сдутый ребёнком одуванчик, притянет солнце, съест моё тело.
Жаль, что только тогда я увижу, как огромен мир.
***
4
Завернусь в наши джунгли,
полезу на гору.
Пойму,
что неудобно тащить с собой лодку,
и там наверху, оказывается, негде плавать.
Вижу солнце —
ещё никогда оно не было так далеко от того, что близко,
вздохнув, и эту мечту положим в карман.
Обратно с горы на лодке очень весело,
но я долго спускался,
врезаясь в камни деревянной разбухшей ступнёй,
на судне уже не поплаваешь
но можно
летать,
а у моря вспомнить, что умеешь плавать.
|
