|
|
|
 |
Евгения Вежлян
поэт, критик, филолог
Родилась 29 мая 1973 года
Фото: Дмитрий Кузьмин, 2007
|
|
Визитная карточка
|
Незаметно оказавшись почти посреди все-таки наступившего нового столетия (помнишь, мы стояли под школьной стеной на продленке в дурацких рейтузах и считали сколько нам будет, когда он настанет, фантастический, космический, залитый солнцем заваленный миелофонами и населенный дружелюбными инопланетянами двадцать первый век) я ощущаю себя человеком прошлого человеком эпохи модерна хотя в 90-е казалось, что мы — постмодернисты, впрочем, пионерами советской страны нас тоже когда-то называли. нас, пели, миллионы, и вот. И вот теперь, когда нежные девушки говорят о насилии, будто, если есть на свете насилие, то уж ни о чем другом невозможно думать как же можно думать о чем-то если на свете существует насилие любая любовь (особенно любовь) подозрительна потому что любая любовь чревата насилием а сколько насилия во фразе «я не могу без тебя жить» или во фразе «если ты уйдешь, я умру» насилие скрыто во взгляде художника рисующего модель, и никакая женщина не может хотеть быть нарисованной — это морок, ее заставили, красота превращает женщину в объект потребления красота — это насилие, и за каждым стихотворением о любви стоит акт насилия, и все эти дворцы, и эти парки, и эти тексты — все это результат ежесекундного, ежеминутного насилия, насилия, насилия, насилия, — я вспоминаю, как однажды, когда мне было 17 лет, я сидела на диване, напротив зеркала, встроенного в заднюю стенку серванта, и на мне было красное с оборками ситцевое платье, расстегнутое на спине и чуть приспущенное, и я любовалась собой, тем, как закатные лучи солнца ложатся на мои тонкие округлые плечи. И каким красивым, и каким женским было это начинающее тело… был май, выпускной, красные цветы на окне, желтые занавески, зеленое небо, любовь застывшее во внутренностях серванта как в раме портрета время безопасное время портрета отгороженное рамой от всякой смерти можно бесконечно развивать эту аллегорию эту простую мысль о раме, создающей остановленный мир, столь же безопасный, сколь и красивый мысль о силе взгляда преодолевающего смерть о любви, про которую хочется думать. что она — нечто сильное и иррациональное, и что она движет землю и светила но все это — ложь, которую люди придумали, чтобы скрывать насилие. Нежные девушки XXI века не позволят мне думать иначе. Они в тысячу раз лучше и честнее нас. Золотые сны, солнечный свет на стене, красные цветы в вазе — Прощайте.
|
Биография
Поэт, литературный критик, социолог литературы, литературный педагог. Окончила филологический факультет Московского педагогического госуниверситета. Кандидат филологических наук (диссертация о Сигизмунде Кржижановском). Автор критических статей и рецензий в журналах "Новый мир", "Новое литературное обозрение", "Знамя", "Библио-Глобус" и др., газетах "ExLibris" и "Книжное обозрение". Вела колонки в "Русском журнале" и в Лиterraтуре, книжные рублики в журналах "Культпоход" и "Psychologies", передачи на "Литературном радио". Курировала ряд проектов: "Дискуссионный читательский клуб", Литературный салон в КЦ "Покровские ворота". Работала в редактором в отделе прозы журнала "Знамя". Публиковала стихи в журналах и альманахах "Соло", "Окрестности", "Крещатик", "Арион", "Новый мир", "Артикуляция", "Волга" и др. Лауреат специального диплома поэтической премии "Anthologia" по итогам 2007 года за статьи и рецензии в литературной периодике. Лауреат малой премии "Московский счет" (2020). В настоящее время курирует программу "Новейшая русская литература: творческое письмо" в РГГУ, а также ведет ряд дисциплин в "Школе литературных практик".
|
Предложный падеж
Эти густые и многослойные стихи — редчайшее сплетение высокого косноязычия мысли с весёлой ясностью бытовой речи. Евгения Вежлян не удостаивает быть «поэтичной» (ритмичной, гладкой, красивой, метафоричненькой) — от этого её поэзия становится абсолютно подлинной, как обнажённое отчаяние, изумление языка перед немотой жизни. Денис Драгунский Жёстко-честные, эти стихи — моментальные снимки ситуаций рождения речи-и-смысла вместе, ещё до их разделения, подстерегающие это рождение в самом начале. Лёгкие на первый взгляд (на самом деле — ворочающие сырые пласты речи, вызывающие в памяти скорее уж Андрея Платонова, явно прошедшие и его школу тоже: «заткнулся и умер в себя самого»), они — именно благодаря максимальному сокращению, почти схлопыванию расстояния от ощущения мысли до её высказывания — схватывают самое существенное. И, схвативши, уж не выпустят.
|
Библиография |
Ангел на Павелецкой
М.: Воймега, 2019. — 88 с.
|
|
|
 |
 |
Тексты на сайте
Новый Мир— 2012, № 12
М. Галина, Г.-Д. Зингер, Е. Риц, А. Александров, С. Круглов, В. Ермолаев, Д. Данилов, Д. Григорьев, Н. Азарова, И. Ахметьев, Е. Вежлян, П. Банников, М. Бувайло, И. Гулин, М. Маурицио, П. Барскова
Воздух, 2016, №1
Декабрь 2013 — май 2014
Воздух, 2014, №2-3
О динамике литературы
Новый Мир, №1— 2012 г.
Этюд о трех рассказах Георгия Балла
Новое Литературное Обозрение, №113— 2012 г.
Людмила Петрушевская. Парадоски. Строчки разной длины. — СПб.: Амфора, 2008.
Новый Мир— 2009, №7
Новый Мир— 2006, №2
Новый Мир— 2008, №1
Новый мир— №10, 2007
А. Макушинский. Макс: Роман. — М.: Мартис, 1998.
Новый мир— №7, 1998
|
|