12 мая 2009 года в Центре современного искусства «Винзавод» прошел вечер памяти Алексея Парщикова, организованный Ольгой Свибловой. Выступления проходили на фоне фотографии Парщикова, которую, как казалось на первый взгляд, пересекала наискосок траурная лента – оказывающаяся при ближайшем рассмотрении стволом дерева. Другая полоса, белая, уходила по другой диагонали и изгибалась к середине горизонта, оставляя фигуру поэта вертикальной осью черно-белого косого креста.

В первом выступлении вечера Константин Кедров рассказал, что первым вывел Парщикова на литературную сцену, понимая уже в 1974 году, что Парщиков – великий поэт. Главное в метаметафоре, сказал Кедров, это воскресение, и именно так, конкретно, как ни у кого другого, она проявлена у Парщикова. Кедров прочитал два знаменитых стихотворения Парщикова – "Тренога" и "Еж", – отметив, что последнее является эмблемным, прокалывающим пространство, и прямо говорит о воскресении. Кедров прочитал также и свое стихотворение, посвященное Парщикову, над которым начал работать в 1976 году и закончил только что.

В дальнейшем читали стихи Парщикова и размышляли о его жизни и творчестве Владимир Аристов, Александр Давыдов, Евгений Бунимович, Александр Самарцев, Евгений Попов, Татьяна Щербина, Павел Жагун, Юлия Скородумова, Данила Давыдов, Владимир Тучков, Юрий Проскуряков и другие; Тучков, Жагун, Проскуряков и Андрей Коровин прочитали и свои стихи, посвященные ушедшему поэту. Прозвучали также связанные с Парщиковым или посвященные ему стихи Ивана Жданова, Аркадия Драгомощенко, Джона Хая, Демьяна Фаншеля, отрывки из эссе "Пространство Парщикова", написанного художником Игорем Ганиковским (Кельн), соавтором книги Парщикова "Соприкосновение пауз" (2004).

С воспоминаниями выступил Валентин Никитин, организатор первой публикации Парщикова в 1974 году в журнале «Студенческий меридиан», особо отметивший свойственное Парщикову сочетание предельной рациональности с мистическими откровениями, а его однофамилец Евгений Никитин, издатель последнего сборника стихов Парщикова "Землетрясение в бухте Цэ", поделился своими соображениями о содержательной труднодоступности поэзии Парщикова для молодого поколения. О непрочитанности Парщикова, о том, что слава Парщикова предшествовала подлинному пониманию его стихов, для которого требуется читательское усилие и сотворчество, говорили Александр Давыдов и Дмитрий Дмитриев.

По мнению Светланы Васильевой, Парщиков – особенный культурный герой, существующий вне зависимости от культурной среды; его творческий метод Васильева уподобила Персею-фотографу, через фотоаппарат как через зеркальный щит глядящему на ужас действительности. Парщиков не умел писать плохо, отметила Юлия Скородумова: в каждом его стихотворении – неожиданность, насыщенность, парадокс. Павел Жагун заметил, что к творчеству Парщикова хорошо подходят слова одного из любимых композиторов поэта, Джона Кейджа, о том, что настоящее искуство в корне меняет взгляд на искусство вообще.

Вечер также сопровождался развернутым видеорядом. Были представлены ряд видеороликов Нины Зарецкой, на которых Алексей Парщиков читал свои стихи, и фильм Тимофея Парщикова "Лиман" по стихотворениям Алексея Парщикова. Наряду с многочисленными фотопортретами Парщикова демонстрировались и сделанные им самим фотографии (в частности, как иллюстрация аудиозаписей авторского чтения). О Парщикове-фотографе особо говорила руководитель Московского дома фотографии Ольга Свиблова, обильно цитировавшая статьи Парщикова о фотографии; по мнению Свибловой, Парщиков писал о фотографии, как никто не писал, видя в фотографии современный театр. В полной мере наделенный интуицией, он сам был фигурой интуиции, – сказала Свиблова.