Брошенный сирийский военный лагерь
над ущельем Слышен шум водопада –
сам он не виден
Голаны – тихое пустое плато
покрытое высокой травой
Иногда посреди ровного поля – пропасти
такой резкой прелести что
сбивается зрение

Это место знает два состояния:
война и промежуточное перемирие
И как перед сном или смертью
в желтом вечернем мерцании
скользит олень – с грацией подростка
исчезая на месте садов
за обвалившимися базальтовыми стенами
византийской деревни

Родился в Москве. В 1985-89 годах соредактор (совместно с Николаем Байтовым) ведущего московского самиздатского альманаха "Эпсилон-салон". С 1989 года в Иерусалиме. Член редколлегии журнала "Зеркало", куратор литературного сайта "ОСТРАКОН". Сотрудник Русского Отдела Радиостанции "Голос Израиля". Первая книга стихов издана в 1992 г., в 2006 г. вышел том мемуарной прозы "Счастливое детство". Публиковался в журналах "22", "Зеркало", "Знамя", "Воздух" и др.

        Похоже на то, что изнутри России ситуация в литературе может только ухудшаться – наподобие того, что происходит в политике и в экономике. Но есть одна вещь, которая дает шанс. Открытость государственных и информационных границ (в первую очередь – Интернет, для литературы). С этим, даже при худшем сценарии развития политических событий в России, покончить будет трудно, скорее всего – практически невозможно. Пока же – сотни тысяч, миллионы людей (в том числе подавляющее большинство культурдеятелей) в той или иной форме и степени живут «без границ» – будь то поездки, жизнь по грантам, эмиграция (грани между двумя последними почти стерлись – учитывая массовое возвращенство культурной эмиграции), будь то присутствие в одной виртуальной плоскости русского литературного Интернета... У русской литературы есть новая, весьма благодатная возможность, которая реализована уже достаточно давно некоторыми другими литературами, и без Международной сети. Но Интернет, информационный монстр, безусловно, усиливает возможность этой возможности многократно.
        Я предлагаю называть новую опцию, возможность – МЕЖДУНАРОДНАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА. Единственный критерий, объединяющий ее, это – язык. Как для английской, французской, испанской, немецкой литератур – нет границ ни государственных, ни топографических, так и современная русская литература – не менее имперская по генезису, характеру и масштабу распространенности – может выйти из искусственной формы, в которой она оказалась по внеположным ей историческим причинам, как бы высвободить свои конечности из китайских сапожек и попытаться двинуться – по планете всей. Таким образом русская имперскость может обрести новую жизнь – во всей бывшей тоталитарной империи и зоне ее влияния, и даже шире.

Большей противоположности, чем "средиземноморский человек", "русскому человеку" нет. И Александр Бараш это знает. В его стихах, всегда очень умных (размышление для Бараша — почти физиологическое отправление), постоянно возникает противостояние двух "культурных миров". Не их объединяет в себе и связывает русско-еврейский поэт, а они его раздирают. Отсюда "берутся" стихи.