Василий Кондратьев

Письмо к Екатерине Андреевой

Митин журнал

        понедельник 30 [августа 1999]

        Милая Катя,
        жить неприятно, но поучительно. Позавчера я гулял по окрестностям Чкаловского проспекта и, набравшись храбрости осознать, как я Вас подвел <Виновным Вася чувствовал себя потому, что вовремя не сдал текст о Бретоне, Дюшане и Матта, и это письмо - символическая компенсация в прозе за несданную статью. (Прим. Е. А.)>, ощутил в себе мерзкого переростка, которому захотелось спрятаться где-нибудь в темном мокром бульваре и не возвращаться домой. Уже дома мне от ужаса пришло в голову одно четверостишие Кузмина, которое я очень часто вспоминаю в таких неприятных случаях. Это из тех стихов, которые Глеб <Имеется в виду Глеб Морев. (Прим. Е. А.)> когда-то присылал мне в Петрозаводск. В книге из «Новой библиотеки поэта» это четверостишие изменили, как выразился Богомолов, «для осмысленного чтения». Но мне оно сразу же показалось понятней некуда:

        «Вселенную! Ну, привольно!»
        В клети запел слепой скворец.
        Ты помнишь: «Пэт, совсем не больно!»
        И в ванну падает отец.

        Я не знаю, связано ли это, но позавчера, прочитав эти стихи, мне впервые пришел в голову довольно известный анекдот про смерть консула Пета; позволю себе напомнить, что жена, Аррия, уговорила его покончить с собой, проткнув себя мечом в живот с исторической фразой: «Paete, non dolet». Я думаю, что эта, согласитесь, очень богатая сцена Кузмину нравилась. Стихотворение, из которого я взял четверостишие, окрашено истерическими и характерными для него в 20-е годы мыслями о самоубийстве. К тому же, эпизод, напоминающий подвиг Аррии, имеется в отрывке из писавшегося в то же самое время романа «Златое небо», о жизни Виргилия. Но все это не интересно по сравнению с образом рыжеволосой матроны с мужественными чертами лица - Юлия, отдающаяся вслепую в темных садах? Мессалина? Порция, проглотившая угли? - в котором я, как и усопший поэт всегда находил какую-то ужасающую ось существования. Кому мы обязаны христианством, потому что сначала они выдумали мистерии и культ Великой Богини, но этого было мало! Вы смейтесь, но тут есть отчего пожилому педику трухнуть перед смертью. С другой стороны, здесь возникает уютный английский привкус, связанный с прерафаэлитизмом, где тоже существовала живая античность на грани Бедлама. Мужиковатая эгерия, культ сострадания (единственное, что, кроме пустой любознательности, привлекало меня в половых отношениях) и, конечно же, медиумизм. Однако же это, говоря коротко, зовет соблюдать красоту жизни и речи. Я не помню, давал ли я Вам читать свой очерк под названием «Роман, которого не было». Там рассказывалось о женщине, которую я очень долго видел во сне, время от времени, начиная с 18 лет. Потом, около восьми лет тому назад, я (честное слово) встретился с ней, как во сне, ночью в трамвае, который шел по Чкаловскому проспекту. Позавчера я заходил на пятачок на стыке с Лахтинской улицей, где это явление растаяло. Дом, по которому я тогда бегал искал его следов, при свете дня выглядит более чем банально для такого случая: типичное строение из прекрасной эпохи, к тому же, окрашено в мой любимый цвет гниющей воды, Ghost Green. В довершение позора, за углом от этого места я когда-то пытался сожительствовать с [NN]. Замечательные кварталы, окончательно укрепившие меня в осознании того, что заселяющее их нечеловеческое свинство и безобразие совершенно неотделимы от элегантных грез, которыми они руководят. Никогда не терпел этого запаха подворотен и кухонь, но надо же, как принюхиваешься к нему где-то очень на глубине самого себя.

        Ваш ВК



Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service