предыдущий текст . Глеб Морев . следующий текст |
На смерть Александра Исаевича Солженицына
|
Общеизвестно — смерть писателя, ставя точку в его жизненном тексте, этот самый текст меняет, переформатирует. Гибель Пушкина, уход Толстого, смерть Блока не менее значимы для формирования их биографического мифа, чем созданные ими произведения. Кончина Солженицына в этом смысле не меняет ничего — статус классика русской литературы был получен им еще тридцать, если не сорок, лет назад, последним знаковым событием его жизни стало возвращение в Россию в 1994-м, и к своим девяноста годам Солженицын окончательно стал живым памятником. Памятником самому себе и последним памятником великой русской литературе, какою весь мир привык знать ее со второй половины XIX века и какою она, по-видимому, уже никогда не будет — властной, без тени улыбки говорящей «истину царям», толкующей о «последних» бытийных вопросах, о жизни, смерти, свободе. Бессмысленно рассуждать сегодня, был ли Солженицын великим писателем. Ни положительный, ни отрицательный ответ на этот вопрос ничего не добавит к тому несомненному факту, что тексты Солженицына и его авторская стратегия, как никакие другие во второй половине ХХ века, смогли изменить не только «строение и состав» русской словесности, но самые способ и формы бытования и ее самой, и миллионов ее читателей. Сейчас, быть может, не совсем внятно то, что казалось чудом в явлении Солженицына людям 1960-х годов и что одни (например, Корней Чуковский) восприняли как знак возрождения русской литературы после десятилетий безжалостного и вроде бы нескончаемого гнета, а другие (например, Константин Федин) как невесть откуда взявшееся беззаконие, ставящее крест на их советских псевдописательских карьерах. Это была возможность для литератора говорить с государством на равных, с позиции нравственной силы, с простым человеческим бесстрашием, какое не могли и помыслить люди дореволюционной культуры, травмированные советским террором, ни Пастернак в 1958 году, после Нобелевской премии, ни Ахматова в 1963-м, после заграничной публикации «Реквиема». Солженицын не только смог решиться на такой разговор с советским левиафаном (или на «бодание теленка с дубом», как остроумно названа одна из его лучших книг), но сделал этот резкий диалог подлинным содержанием и смыслом своего писательского служения — литератором в традиционном смысле Солженицын перестал быть в середине 1960-х годов, с завершением «В круге первом» и «Ракового корпуса». И «Архипелаг ГУЛаг», и «Август Четырнадцатого» (как и все «Красное Колесо») уже были — каждый по-своему — силовыми акциями, текстами-ударами по СССР. Для людей, переживших пятьдесят лет советской власти, это было ошеломляюще. Для сверстников Солженицына и молодежи его собственная «жизнь не по лжи» была вдохновляющим примером. Для властей предержащих это были неожиданные и чувствительные поражения; ответные действия потребовали мобилизации нешуточных сил. Для западных левых «Архипелаг» стал началом окончательного разочарования в мировом коммунистическом опыте. Естественно, что, как и те немногие авторы, кто приняли титул и крест «великого русского писателя», Солженицын не вмещался в прокрустово ложе идеологий, не удовлетворяя ни запросам либералов, ни чаяниям почвенников. Он играл в свою персональную игру на мировом — культурном и политическом — поле, жестко и властно режиссируя разыгрываемую им же партию, касалось ли это порядка публикаций в «Новом мире» Твардовского или в перестроечных журналах, визитов в американский Белый дом или в Кремль, Нобелевской премии или ордена Андрея Первозванного, общения с журналистами или выпуска телесериала «В круге первом». Он не смог лишь руководить своей высылкой, но взял реванш двадцать лет спустя — при возвращении в склонившееся перед ним государство, поставив эффектный спектакль для мировых СМИ. Положительная политико-литературная программа Солженицына оказалась утопией: это справедливо и в отношении монументального «Красного Колеса», где его литературный дар не выдержал «величия замысла» (не уважать которое, однако, невозможно, как невозможно не восхищаться и фрагментами «повествованья», прозорливо изданными отдельно, — «столыпинскими главами» и, прежде всего, «Лениным в Цюрихе»), и в отношении обустройства его России — столь мало соотносимой с Россией реальной. Победитель коммунизма, он смог обустроить лишь свою литературную жизнь, создав два сегодняшних варианта Ясной Поляны — в Вермонте и в Троице-Лыкове — слишком, увы, уязвимые для насмешки и иронии. Однако данный ему историей статус и выбранная им миссия не предполагали иного антуража. Сегодня его опустевшая «Ясная Поляна» стала национальным литературным музеем окончательно.
|
|
|
|
Все персоналии
|
филолог, литературтрегер, редактор
Москва
|
Литературовед, редактор, литературный деятель. Родился в 1968 г. в Ленинграде. Окончил философский факультет Тартуского университета. Специалист по истории русской литературы ХХ века. Был создателем и главным редактором журналов «Новая Русская Книга» и «Критическая Масса». Член редколлегии журнала «Зеркало». Член Союза писателей Санкт-Петербурга, Комитета Премии Андрея Белого, Литературной академии премии «Большая книга», Коллегии номинаторов Фонда стипендий памяти Иосифа Бродского. ...
|
О нём пишут
Интервью с Глебом Моревым
Интервью с Глебом Моревым
Интервью с Глебом Моревым, Александром Долгиным, Валерием Анашвили
Беседа с Глебом Моревым
Беседа с Глебом Моревым
Тексты на сайте
Интервью с Павлом Пепперштейном
Критическая Масса, 2003, № 2
Радио Свобода, 10 декабря 2006
Еженедельный журнал, № 39, 7 октября 2002
Еженедельный журнал, № 40, 11 октября 2002
О книге Ярослава Могутина "Упражнения для языка"
Зеркало, 1997, № 5-6
Русский журнал, 1.06.2000
Предисловие к публикации
Критическая Масса, 2006, № 3
Ответ Сергею Чупринину
Полит.Ру, 25.05.2006
Интервью с Михаилом Шишкиным
Критическая Масса, 2005, № 2
Лауреатом премии «Поэт» стала Олеся Николаева
Полит.Ру, 13.04.2006
О ранних стихах Евгения Харитонова
Новая Русская Книга, 2000, № 6
Русский журнал, 9.07.1999
Новый мир искусства, 1999, № 5
Русский журнал, 12.01.2000
Воздух, 2008, №4
Анти-Букер, 1998
OpenSpace.Ru
Медиа 90-х: историко-юбилейные заметки
Новое литературное обозрение, 2001, № 50
Интервью с Романом Тименчиком
OpenSpace.ru, 23.07.2009
Искусство кино, 2008, № 1
Глеб Морев об Александре Гольдштейне
Booknik.ru
Интервью с Александром Пятигорским
Новая Русская Книга, 2002, № 1
Беседа с Михаилом Айзенбергом, Львом Рубинштейном и Михаилом Шейнкером
Критическая Масса, 2004, №1
Интервью с Игорем П. Смирновым
Новая Русская Книга, 2000, № 4-5
|
|