Визитная карточка
Лена любит Женю. Она к нему бегает. С Танькой договорится, конечно. Хотя сначала немного покапризничает. Подъезжает в своем кресле к подоконнику и говорит, что если уйдешь, я брошусь. Я могу забраться. – Ну не бросайся, не бросайся, – уговаривает Лена, подбегая, и гладит по голове. Татьяна красавица у нее, с великолепными золотистыми волосами. Не то что у нее, и лицо серое. – Пожалуйста. Я скоро. Она чувствует, как Татьяна смотрит ей вслед длинными, задумчивыми глазами. Ах, как хорошо, – тащит ее через порог. – Это Лена, гениальная художница, – говорит Женя, хотя не видел ее картин. В огромной комнате ничего, кроме белого рояля, все сидят на соломенных круглых подстилках. Такую же сейчас же ей выдает и отходит на середину, откуда что-то вещает стоя. Она тоже садится. Я – Валера, Женин друг. – многозначительно представляется красивый полнотелый мужчина. – Чем же Вы Евгения очаровали? Вы не хороши, в то, что гениальная художница, я не верю. – Не знаю. – Вы больны, сирота, может быть, очень бедны? – У меня сестра не ходит. – А, сестра в кресле, тогда понятно. Он отворачивается, потеряв интерес. С того края по полу на подстилке к ней передвигается необыкновенно красивая женщина с огнедышащими ноздрями, как ей сейчас же представляется, если б ее рисовала. Можно, я сяду рядом с Вами? Давайте дружить, меня зовут Римма. – Конечно. – Хорош, правда? – она показывает на стоящего в центре Женю. – Мне тоже очень нравится. Видите, хорошенькая справа? – Да. – Его подружка. Мне очень нужна такая, как Вы. Которой я бы могла всецело доверять. – Бред и дурные слухи, – раздраженно отзывается Валера. – Почему? – Ты сама знаешь. – Это вы все так думаете, а я ночевала у них. Открываю глаза, они стоят у окна голые. Они же думали, что я сплю. Женя гомосексуалист. Ты опять опоздала, – встретит ее Татьяна, – вон уже сколько. А она сядет к ней на колени и скажет, как всегда: – Ну не сердись, прости, последний раз – и будет ей расчесывать волосы. Она думает, что когда уходит, то предает сестру или ей изменяет. Хотя, например, у нее нет и не может быть мужчин. А та будет сперва отворачиваться. Незаметно начинают целоваться. Ласкают друг друга до одурения. От возбуждения Татьяна плачет. Лена не считает себя лесбиянкой. Ну, познакомились? – спрашивает подкравшийся Женька. – Да, да. Только мне, к сожалению, уже надо бежать. – Я знаю, что ты никогда не можешь досидеть до конца, я буду читать. Я обязательно, должен к тебе прийти посмотреть картины, можно? Он приходит через несколько дней. Сначала осторожно заглядывает к Татьяне. Это просто замечательно, я не знал, – говорит, проходя мимо прислоненных полотен, иногда нагибаясь. – Мы тебе обязательно должны устроить выставку. Она стоит, опустив руки, как будто ждет чего-то. Она не верит ему, что эта мазня. Он близко подходит к ней. – Извини, но я не могу. Ты же знаешь, кто я. – Да, да, – с облегчением она бормочет. – Мне от тебя ничего не нужно. – Но я тебе буду как брат. Он меня отверг, отверг, – по телефону плачет позвонившая Римма.
Из романа "Смерть в гриме"
|