Визитная карточка
Растворяется дверь. Растворимость её возрастает с приближением к выходу в новые среды и сферы. Намечая надрыв, за спиной надрывается стая, провожая луну и ещё одного Агасфера. Этот хор, проникающий в уши из чёрных отверстий, этот хорь, проникающий в курскую область, где куры обмирают в блаженном своем предвкушении зверства и его эпикриза, подписанного Эпикуром, – этот хор ничего не добавит уму и печали. И подобно иным, стоголосым и тысячеликим, он останется там, или, как говорят, за плечами, словно пройдённый путь – променад перед новым, великим, нет, не шёлковым. Ни каравана, ни хора, ни стаи. Одинокий старик, заблудившийся в Виттовой пляске. Одинокая девочка старые книги листает и зачем-то жалеет собак ездовых на Аляске. Одинокое дерево – где ему сладить с великим – засыхает крестом, и, конечно, он груб и увесист. Кто один перед богом, тому не до разных религий. Крест уже на плече, а на небе повис полумесяц и звезда, шестиглавая или неважно какая, – вот под ними пойдёшь – и увидишь, чего не заметил, иногда постигая и даже порой изрекая, но и только. И только.
Хотя уходил не за этим.
|