МагазинЯ зашёл в странный магазин,
Купил странных вещей,
Продавщица как-то странно
Посмотрела на меня.
Пришёл домой, но как будто
Не к себе. И я как будто не в себе
Пришёл в себя. Странный был
Тот магазин, да и странно, что
Я вообще туда зашёл. Ведь
Не собирался — шёл домой,
Солнце светило мне в глаза.
А вышел оттуда — ночь и фонари.
Какая-то странная вокруг
Неизвестная страна. Другие
Города у неё внутри.
Первый снимок чёрной дыры
Вот первое фотоизображение
чёрной дыры.
На нём отчётливо видна
чёрная дыра.
Миллионы людей радуются,
обсуждают событие,
распространяют снимок
в социальных сетях.
Белое — это белое.
Чёрное — это чёрное.
Дыра — это дыра.
Сосед, который курит на балконе,
это сосед, который курит
на балконе.
Этот текст сейчас читаете вы.
Вчера было вчера.
Сверим часы в этой точке
Определённости.
Помашем друг другу в окно.
Переглянемся.
И двинемся дальше.
Иногда по утрам
Иногда по утрам
чувствую себя
тяжёлой индустрией.
Огромным заводом
электромеханической
промышленности
с громыхающими прессами и
натужно жужжащими станками.
И мрачноватыми рабочими в тёмно-
синих (от стирки уже несколько
посветлевших) халатах.
Чьи желтоватые (от табака и
машинного масла) пальцы поднимают
блестящую металлическую стружку,
крутят, мнут её с минуту и
потом выбрасывают в кучу
такой же металлической
фигни.
Оптика
Провинциальность воздуха,
провинциальность воды.
Провинциальность стекла,
сдерживающего напор воздуха и воды.
Провинциальность обстановки за стеклом,
сдерживающим поток воздуха и воды.
Провинциальность человека, обитающего
в обстановке за стеклом,
сдерживающим поток воздуха и воды.
Возможная предопределённость всего этого.
Церемония утреннего кофе и новостей по радио.
Маленькая записка на столе: «Никто здесь ничего не знает.
Может, просто не в курсе. Не опережай событий».
Звук, с которым зажигается газ в бойлере:
уверенный, деловитый, осознающий
своё значение и масштаб миссии.
Роберт
Позвоните Роберту и скажите Роберту,
Что у Роберта большие проблемы из-за Роберта,
Что вчера сам Роберт взял да и признался Роберту,
А от Роберта в таких делах пощады-то не жди,
И даже все связи и знакомства Роберта его не остановят,
Постучат к нему теперь и скажут: «Роберт?
Мы от Роберта!» Ох, не позавидую тогда я Роберту.
Так что пусть подумает об этом Роберт!
Он теперь вообще не разминётся с Робертом.
Процессы
Включаются стимуляторы,
Нарастают эффекты.
Последствия не заставят себе ждать,
Итоги закрепят смену очертаний привычного.
Сиреневые прожекторы, оранжевые прожекторы.
Мы видим выхваченные светом фрагменты реальности
Как подтверждения высказанных тенденций.
Новые аргументы идут в ход беззастенчиво,
Они падают, сражённые противоречивыми доводами.
И всё же логика дискуссии горит, словно бьющий вверх нефтяной факел,
В котором без жалости будет сожжено всё высказанное,
Пока слюда истины окончательно не застынет.
Но и она никого не убедит.
Девятнадцатый век
Начало XIX века пришлось на XIX век.
В это время все жили как будто в XIX веке.
Всем уже изрядно поднадоел XVIII век,
А ХХ век решили оставить на потом,
Как очень трудное задание, которое сразу и не решить.
У них были такие года, например, 1813-й, 1864-й
Или там 1887-й. И можно было в них родиться,
Жениться и умереть. Можно было заказать
Портрет у живописца и добиться аудиенции у короля,
А можно было бы год за годом работать в шахте
Или пасти баранов. Они носили всё по моде XIX века —
Всякие шляпы, панталоны, воротнички
Или свободные блузы и шейные платки.
Они следили за развитием мировых событий
И личных взаимоотношений, слушали оперы
И посещали цирк. Только благодаря этому
И состоялся XIX век. Эти люди вели его вперёд и
Вперёд, как будто пышущий паром поезд, прямо
Перед которым и прокладывали рельсы. Так было
Весь XIX век, целое столетие. И никто не отлынивал.
Красота начинается с утра
По интернет-радио
передают красивую песню
из-за океана.
Занавеска за окном
колышется красиво.
Красиво песок на берегу
держит форму,
которую ему придала волна.
Продавщица на рынке,
которая раскладывает
на своём лотке помидоры, знает:
«Красота имеет значение!»
И выставляет первыми
самые совершенные,
самые убедительные,
самые готовые на всё.
Потолок сегодня очень красив,
застывший, как срез чистой белой лавы.
Простыни красивы и зубные щётки.
Вещи, раскиданные по комнате,
в которой ты проживёшь неделю.
Часы, снятые с запястья,
и лежащие на столе.
Крики птиц и тишина после них.
Красиво знание о том, как ты
проведёшь сегодня день
(суббота, и можно вообще не сидеть
за компьютером).
Красива уверенность, что завтрак
будет отличным,
а потом — на море.
Счётчики красоты зашкаливает,
и это тоже притягивает взгляд:
волнение на пределе,
мерцание перед вспышкой.
Но не бойся красоты грозы,
она тебя приятно поразит —
молнии, расстёгнутые,
вскипающий шторм бретелек,
хлёсткий терпкий ураган.
А потом на какой-то момент
всё вдруг застынет, будет просто длиться.
Как будто оперный певец берёт некую ноту
и проверяет, сколько сможет её тянуть.
Красота как книга, которую ты взял
в городской библиотеке
и которую когда-нибудь придётся
вернуть, но пока она в твоей сумке
под пляжными полотенцами,
пакетом с абрикосами,
бутылкой воды,
связкой ключей.
Айда на пляж, а там посмотрим,
а там поглядим,
а там увидим,
какая ещё красота откроется
(у некоторой более поздние
часы работы).
Спальня
На голубовато-серой этой стене
У картины нет никаких возражений
Против света сквозь занавески. Она готова принять его манеру
Всё время меняться за особый род
Услуг. Его непостоянство и прельщает её,
И веселит, и сводит с ума. «Дурачок, — как будто говорит она ему, —
Прильни, прислонись, прижмись». А у света большие глаза,
И он смотрит ими всегда мимо.
Объявление
Продаю, потому что купил.
Купил, потому что шёл мимо,
Шёл мимо, потому что была весна,
Была весна, потому что зима не вечна.
Зима не вечна, потому что и мы не навсегда.
Мы не навсегда, потому что иначе бы было скучно.
Было бы скучно, потому что не было бы ни конца, ни начала,
Не было бы ни конца, ни начала, потому что так всё устроено.
Так всё устроено, поэтому продаю.
|
