Hapax Legomena

Я покрывал тебя и укрывал тебя,
я раскрашиваю тебя и раскрываю тебя
мой сон, настойчиво открывающий тебя, кажется ясным

пока нескромная снежинка одевает и раздевает тебя
оранжевая десница у тебя на груди, кто кроме тебя
багряная простая рука у тебя на руке укромнее
тебя

ты укрываешься и возводишь себя
питьевая вода
станция отбора проб

Поляроид в ночи пылающих деревьев:
слова, написанные лишь раз
слова, применённые лишь раз
твоё неприкрытое лицо источник мира —
ты сплюнешь в океан
и вода сделается сладкою для меня

Цветные руки

Я кладу руки тебе на ноги — зелёная рука
жёлтая рука у твоей коленки — цветные руки
Я кладу лиловую руку поближе к шее
а зелёную и бледно-зелёную руку на позвоночник

В воздухе у тебя за кроватью оранжевая рука
справа от ночного столика тёмная рука
я кладу протянутую лиловую руку на твои волосы
красная рука у тебя на бедре говорит: До свидания, вечер, враг.

Одна красная рука может накрыть тебя. Я поместил гитару на твоей верхней губе
и трубу. А между губ — дирижёрскую палочку.
А на нижней губе — две скрипичные струны и молчаливое красное банджо.

По твоему контуру я разложил ещё музыку.
А у тебя на груди — ничего.
В небе я водрузил мост из фиалок, он держится и без струн.

Песня для другого конверта

Фатальные исключения происходили
без исключения и не фатально.
Они похитили у меня трон,
он был деревом, а может,
пнём, пока они гноили его,
вытёсывали из него табурет,
демократичный, как Т,
потом загнали его в землю,
а я забыл сделать последние снимки
солидной замшелой штуковины.
Вечерний огонь, или
это был вечер в огне?

Читатель,
бабочка,
кочующий пьяница, союзник;
безработное свечение;
пескарь, в воздухе, пёрышко;
тщедушный свет —
тебе решать.

Из Риокана

В моей чашке

В мелком снегу

Перед твоим окном
В небе окна
В синей дали
В случайных дверях

В пруду возле твоей комнаты
В тени на дороге
В каждом участке вечерней земли
В нотном стане небес

Мне слышится твой голос

Песня для конверта

Если бы я был
твоим больным в приёмном покое
а Ты — моим целителем
целый день ты бы
исцеляла меня
и я был спокоен

Ты меня дразнишь: Не
волнуйся
моя игра будет прелестна
Ты приготовишь мне киноа
И я съем его без протеста

Вместе мы заживём
бережливо
в ботинке
из гипсовых «будьте здоровы!»

в глинобитной
коробке дома
в Голландии
водяного тоннеля

Я обучу тебя
облачным нотам
Ты споёшь
слова́ и пусто́ты
сытые львы нас успокоят
А ты усыпишь приливы

Для тебя лежит горизонт
Для тебя сияет зелёное морское стекло
Как ребёнок, любящий бирюзу,
непристойные песни
обрываются внезапно
в конце концов мы излечим
складные ширмы и научные
плоды
Ты исцелишь меня своими волосами
своей губной гармоникой
Я всегда буду твоим первым пациентом

Целыми днями мои везучие раны
станут исцеляться в твоих повязках
из синих водорослей
твоя солнечная мельница вздохнёт как дым
наш город тает на дружелюбном солнце

Ты предложишь мне
эти бесполезные травы
я исследую
даже Рай
Ты исцелишь меня водой, не ядом
моим лекарством станет
дешёвая гармошка

* * *

         В этом ящике ничего не было.

                           Рон Паджетт (14 раз)

В этом ящике что-то было.
В этом ящике был Бастер Китон, атакованный вооружёнными силами США.
В этом ящике была слепая хризантема.
В этом ящике был Чарльз Чаплин, разоблачённый Конгрессом США.
В этом ящике была моя сестра, проспавшая всю Вторую мировую войну.
В этом ящике были обломки скрипок — четвертинки и полноразмерной.
В этом ящике было неисчерпаемоe стихотворение в стихотворении.
В этом ящике была изломанная геометрия неона.
В этом ящике был гангстер, учивший Борхеса говорить по-английски.
В этом ящике был пернатый рай и города у твоих ног.
В этом ящике были четыре камбоджийских танцовщицы, атакованные голубыми бабочками.
В этом ящике была вся моя жизнь в моих собственных руках.
Весь Индокитай собрался в этом ящике, чтоб его завоевали.
Что-то там было, в этом ящике.