Воздух, 2014, №4

Дальним ветром
Переводы

Пуленепробиваемый бумажный лист

Ян Сяобинь (杨小滨)
Перевод с китайского Юлия Дрейзис
Перевод с китайского Дмитрий Кузьмин

очерк путешествия

сходя с поезда, ты толкаешь плечом мефистофеля.
подбираешь с платформы слетевший с него тюрбан.
состав уносится прочь.
ты стоишь, где сейчас он стоял. заходящее
солнце валится тебе в череп. потом
в твоём молчании восходит луна.
он даже не узнал тебя. он совершенно случайно
вместо тебя отправился в условное место. твой клинок
остался висеть на поясе.

следующую остановку состав пролетает, ревя и визжа.
никто ничего не заметил.
череда пустых вагонов, полных тенями,
спуртует в сторону неба.

ты сворачиваешь тюрбан, выходишь со станции.
ты приносишь закат и ярость незнакомому городку.


варочный горшок в теннесси

я привёз с собой в теннесси китайский горшок на ножках
и разбил его вдребезги, тут-то он и расцвёл ароматом рыбной похлёбки,
закружился медленно в воздухе, как весенние лепестки,
планируя в мутный прудик при бакалейной лавке.

сомики разинули рты. они так рады, что даже готовы
встать на службу осколкам, вот бы ещё горшок (лапши? гороха?)
но можно лишь поцеловать хозяйку в ярко-красную щёчку,
поставить печать федерации соотечественников за границей.

ах, бутон, горшок-изгнанник, не взрастишь ты грибовидного облака,
не воспитать тебе народ-гурман, не поболтать о домашних делах.
я припадаю к земле теннесси, собираю в щепоть рыбьи губы, прильнувшие
ко дну горшка, словно он лишь разбитым вкусен, лишь расколотым ароматен.


жизнь внутри панды

одним порывом звука семиструнный цинь обернулся танцовщицей,
готовой на стриптиз, чтобы предстать перед гигантской пандой.

перебирают пальцы ног струну ножа, едва обтёрта кровь,
раненый зверь ещё сверкает ярко-ярко
хрустальной туфелькой, такой наив, ума не густо.

а если её кишки намотать на меч,
то головой она больше вертеть не будет.

наложница вождя под вспышкой магния:
вкус пандового мяса уже не поминают.

из полости рта выглядывают гости,
кадровики, ещё лоточники, и улыбаются,
и пандовыми поигрывают зубами.

швыряйте деньги внутрь! от чистого сердца звук,
последний взгляд, теперь она стала пеплом.


напев красавиц*

о эти язычки, несомые теченьем по хуанпу-реке
о эти рыбы и моллюски, тающие на языке

пока красавицы доели нежное морское ассорти
в ресторане «под возвышенной звездой» уж полночь без пяти

свет ламп укрыть не в силах эти груди что не менее нежны
и так безоблачно дыхание весны

там звуки реют в воздухе там танцплощадка гомонит своё
от окончанья месяца до пятницы течёт житьё

а что у нас в руках? лишь водяные знаки на деньгах
да отражённый диск луны на выпавших костях

а обернёшься — кто́ там опьянев среди бассейна возлежит
размокший да отёкший тела хрупкого нефрит

вся юбка залита́ спиртным, а под цветами тень легла, маня
пыль отряхни и прах швырни в новый вечер, мимо дня


* Название стихотворения Ду Фу (семисловной песни-юэфу). — Прим. пер.


прошлое путешествие
цикл трёхстиший

1

не он один, другие тоже украдкой сели в машину.
в своём роде пир — сожрали машину дочиста,
потом сожрали водителя. тут путешествие и закончилось.

2

пейзажи колышутся у него в груди, до тошноты.
он поражён: сколь холоден ясный день,
будто никогда машина за завтраком не стыла на тарелке.

3

сперва добрался только до развалин.
и как подпрыгнет от восторга! аварийка
высветила в подзаголовке патриотический пот.

4

первая остановка: обнажённая по пояс толпа весело смеётся.
вторая остановка: шикарно разряженная толпа убивает друг друга.
третья остановка: обнажённая по пояс толпа надевает шикарный наряд...

5

запечатав уши, он вон из музея несётся.
герои ревут у него за спиною. директор
отпечатки ног выносит из запасника, сбывает из-под полы.

6

девушка-гид покраснела. потому что он вечно твердит:
ах, как красиво, ах, как красиво...
словно развалины тоже могут быть девушкой.

7

верхом на ножницах и на топоре он пересекает реки
и заросли. кто заставляет его желать слишком многого?
своей печалью выиграл беспечальные края.

8

(попросту припарковаться — и заняться любовью.
дождь обдует, ветер омочит, вечер позовёт на банкет есть рульку,
тень меча будто снег, цвет луны выпит одним глотком)

9

всякий раз просыпаюсь в мир сновидений:
дорога не настоящая. поскольку дорога всегда
другими дорогами сбита с пути и теряет невинность.

10

храп в разговоре — самый острый аргумент,
неопровержимый. ибо, странствуя без цели,
не рискуешь забрести не туда.

11

флаги, вот так флаги! все отряды
двинулись вперёд. он поёт разными ртами,
он идёт на все четыре стороны.

12

возвращаясь домой, он привозит походку других.
словно никогда и не выходил за дверь.
он машина, и он же водитель, и опять заблевал всё вокруг.


флорида, послеполуденный отдых в таймшере

солнце мазнёт по лицу, как балованный мальчик соплями
губы мажет для блеска. в полуденном сне нос утыкается в море, сопит.

море выбрасывает одну за другой серебряные монетки, та́к вот валят к чертям.
что за антиимпрессионистическое море: затоскует — и до́ смерти смахивает на акулу,

но менеджеру не спрятать за блинчиком острые зубы, отточенные клыки,
суммы продаж на гребне волны уподобляя сперме на простыне...

апартаменты и матка могут долго лелеять чёртово семя,
пока не выродят джакузи, водяной матрас, вид из окна, долларовый счёт.

что за тянущее и толкающее море, нувориш с кислым лицом бедняка.
если и выбросить все нажитые дома коралловым рифам на дне —

не выплатишь долга потомкам. я многоцветное это наследство
оставлю менеджеру с мордой акулы. он ответит довольно: с миром иди.


магазин модной одежды «потаскуха»

словно хочешь эйфелеву башню вдеть в штанину:
         надуть и лопнуть желание — легко ли.
продавщица-пятикурсница одну белоснежную грудь обнажила
         и командует: «вольно!».

эти джинсы виновны в левом уклоне, как будто
         им только шаг до садов пьера кардена.
внутренний сад вообще императорский, а в кармане
         декоративные горки и воды, всё, что отвергнул владыка.

пинком по дуге покупательнице розу смахнули с бюста.
         ещё коленце радиогимнастики — переломится поясница.
«вольно» ещё и похуже, чем «смирно», если коленками осрамиться,
         тут-то прогулка сейчас и прервётся.

«прыщи завтра будут в продаже?» — «конечно,
         европейские. у нас репутация — только западные стандарты». —
«а нет ли телесного низа? непременно чтобы морщинок гусиные лапки
         на брюках, эпикантус на корсете не нужен».

«так не пойдёт, завтра свет померкнет, мы спрячемся, ты и я
         в бомбоубежище между грудей, прихватив
побольше ниток с иголками и утюг». — «разве это не больно?» —
         «поупражняешься, станешь красивым — будет слегка зудеть».


обнимая мостицу

обнять мостицу — всё равно что обнять радугу
после дождя, когда слёзы текут по реке.
вот сорвёт со шпагата мостицу, как не вскричать, не заохать.
а уже не удержишь, вон как ветер пронёсся,
и блуждающих духов с переправы смело́ закатное солнце.

а если скрутить мостицу в рулон? если, допустим,
она обвернуть не сможет сумеречную реку,
от бессилья придётся ей стать водяным змеем,
перетирать дроблёные дни лютни-пипы.
такова у мостицы малая капля стыда.

вытянулась мостица, сощурилась в красного феникса глаз*.
мир это лишь перевёрнутое отражение, сквозь
мостовой пролёт протискивающееся к другому миру,
вот он разливается, позабыв, куда тёк изначально,
ослепительно золотой, беспредельный, бескрайний.


* Глаза красного феникса — глаза, внешние уголки которых поднимаются кверху, как крылья. — Прим. пер.


сказание о банкессе

банкноты раскокетничались, морща талию говорят:
а скрути-ка нас в вечернюю зарю.
история подновляет себе девственную плеву, фондовый рынок
обнажает подошву, выпинывая ослепительную белизну.

в ослепительной белизне проступает белая безбрежность.
из-за края облаков упадёт ли всенародный любимец?
золотая слитка-красотка* со смехом отвечает: раз так,
пускай уж мне будет паролем из кармана дин-дон.

пароль запирает матку, сбережения растут
и вырастают в младшенького. но нет ни единой
карточки, чтобы раскрыть банкоматицу.
она кривит рот: дай уж я доотмываю деньги перед сном.

уснув на запятой в десятичной дроби, народная хозяйства
расцветает в невесту, под красным конвертом с купюрами**
прячет как следует первую ночь. невеста печальна:
сверни уж меня, говорит, в пуленепробиваемый бумажный лист.


* В Китае золотые слитки отливают в своеобразной форме («корабликом»), которая может наводить на эротические ассоциации. — Прим. пер.
** В красном конверте принято вручать денежные подарки, особенно на свадьбу. — Прим. пер.







Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service