* * * ты шагаешь в воде — до первого выключателя
видишь их имена
по-именованы
ты спускаешься к концу и переворачиваешь шашки
это игра в городки с начала
?
вот лежит алфавит
алфавит становится богом
пробовать на язык — бога
он кругл безгласен
а значит
не вы-явлен — сколько ни отрезай по краям
до сердцевинки это буквы во рту сплавлены
и как
назвать это
сияние
? эта случайность не может быть
тобой ты встаёшь и сразу
виден горизонт
пересеченье балок / гул ветряной / вертлявые ветви
и провода спутаны для тепла
и кто-то
за твоей спиной освободил ночных птиц
и лошадка — качается страх именован
и ночь творится
* * *
раздвинута горизонталь
как поцелуй в чёрном
через свечение внутренних предметов — перенос лица
(есть вещи больше чем может вместить взгляд) насилие-к-немоте
вскрывается язык
добыча языка срез: и потекло (так слезоточивый показывает ублюдка во всей красе
расстёгивает штаны)
переиграем
переиграем когда лошадь вдруг оказывается на дне
самого яркого цвета
силы уходят и исчезает тело
газ транслирует наружу молекулы
дальше — одиночество в алгебраических формулах непонятных
по возрастающей
и тоже уходит
* * *
сажа на бровях полицейская тишина
мы не видели пряжек
куски сходят в правые рёбра и там отмякают как тряпки
волокна вискозные столовые ложки
и тихая пряжа вымысел сердца не даст тебе отойти и сказать безучастен
заберите меня из пробелов на клавиатуре
уберите меня насовсем в сгустки облепихового варенья
я буду женат цвет — канарейка
и дыры от тубусов в ряд сложены и позабыты
трубные звуки конца и зуд
пустоты
на язык не положишь сжигает
все вещи которые трогала
уносила свой запах с собой и стирала полоску от левой
шаркающей ноги на песке
* * *
взрыв памяти в раннем бледно-зелёном квадрате
как белым лежало в ложбинке ключицы яйцо
прерывая движение
стыла вчерашняя кожа бок-о-бок с металлическим срезом
человек за стеной говорил — гудение голоса человека
наполняло едва ли коробку (просто образ присутствия) в сырой штукатурке проступал голубым Фра Анджелико
красным в эту лазурь вошла погребальная охра узнаешь как в ходе раскопок нашли череп с керамическими глазами
в районе челюсти это наверное женщина её рот — око глядящее на жертвенные тела
в связке «охотник-жертва» игроки взаимозаменяемы на ключице белеет полоса — летний след
шарики света на сиреневом плече
так стоишь навсегда в раннем зеленоватом округляешь углы
и вдруг презираешь математику
и молчишь
* * *
вершится тайком
и если писать синим
по стенам течёт школа гулко пуста
последний учитель уходит
и уносит указку
и розги здесь отражён свет бумаги
и внятна тень письма вот мы на другом фоне:
мастерская художника и нефтяной пластилин
смешивается с деревянной стружкой
чай забыт остыл никому не нужен
и дальше — снег за окном глазом схвачен одномоментно вскользь течение времени
вслепую пространство бесконечно ход по кругу
лиса кусает себя за хвост отдать руку воде здесь очень просто
плыть не нужно
посмотри в язык: он творится у тебя на глазах
вырастает в споры и плодит себя же
и вертится шея а не голова
светает
* * *
старая ржавая бритва
словно ушёл до конца а потом направо и так — по кругу
стяжание протыкаешь пространство пальцем правой ноги
в высоту — запах лесных ягод
звук леса так дик что как будто бы твой
ты как жестяная банка здесь ты как банка
ты гулок не нужен ты архимед
ты влюблён
но не можешь срывать подорожник и пижму встал не ложился
кругом столько времени утекает
убегает ручьями ногами
кривые
дорожки от животов улиток уходят под воду
это новая азбука
новая азбука старого языка
новый синтаксис и выпрямляет лопатки ложится под каждым мхом — страх
и клок неба так непонятен что будто вживлён прямо под жаркую кожу
|
