* * *Письма домой доходят нечасто сам понимаешь Канон вышел на остатки мостовой решил улыбаться Лошади как цирковые садились отдавали честь Бёртоновские улицы не хотели уже называться улочками Город стал другой Девчушка смыслёныш деду отвечала что больше никогда Не хочет кушать копчёности ей не подходит её пучит Канону кто-то говорил смотреть от головной боли на луеу После полуночи продолжив писать Цветы луеу как снова как последний раз зацвели грузный усталый канон отпустил в воду листочек последние намокали чернила: вот она Лёша диалектика холода вот мы страдаем а у вас там на двадцать три зеро двадцать пять эти прелести ваши я не доволен Алексей ни вами ни миссис Дойл мы в своём пятнадцатом да году не хотим зимы вашей зимы вашей да проблемы нашей сделайте что-нибудь у вас как всегда вечность Алёша * * *
четырнадцатое октября две тысячи первый год пока летела капля из цвета блестящего розового такого противного такого платья этой дуры лизки успело незаметно так стать так похоже на цвет стрипок её её лица и паркета их пара номер двадцать семь дильбар я твою мать дильбара диля соберись давай шик я помню петрозаводск помню бумажку гримёрка рядом с сортиром комнатушку помню ни ламп и пахнет как тогда в кинчжоу или как он там носками спортзалом мужичьём там там дыщь акцент акцент бедро переход так петя убирает цветы петя их отдаст людмиле андреевне петина мама что-то говорит про когда уже и сколько можно сидеть в энках дальше алёшка алёшка опять такой серьёзный я так волнуюсь волнуюсь когда он такой потому что есть он у меня так в восьмой угол идём ага улыбка сейчас все про костюм попиздят улыбка дура лизка знает куда встать и так каждый день каждый долбаный день я уже юниоры два взорвала пускай болтают что угодно пускай завтра снова буду напиваться так в интервью я всем буду мстить как лешая как сумасшедшая буду буду про класс говорить и про позы нежные как у пины каких у лизки никогда не будет и специально буду называть себя я дильбар и людмила андреевна при всём моём уважении никогда осень два ноль ноль два. * * *
эми бедная наша эми мне вот двадцать пят с половиной уже твои тридцать шесть и шесть держать терпеть и вот ведь ещё бы хоть сто лет ещё бы потерпела эми ещё бы пожалела меня подождала мои двадцать пять и пять ну на что всего полтора года не дождалась нет ведь твои тридцать семь лет.
|