* * *Полы не мыла Суламифь. Июнь, июль протанцевала. Кузнечика прозрачный штифт в горнило темноты вставляла. Гвоздями тёплого дождя процокала, стрекоз пришпилив, плеснула бликов лошадям, за них приняв автомобили. Любая липа — узел сонный, медов настроенный орган, так вашей страсти ураган в короткое письмо спрессован. * * *
Избранное. Из старых коллекций. Лучшие брэнды. Ничто не пригодилось. Напрасно я собирала, как в замок Фрон де Бефа, волнующие моменты, с младых ногтей, практически, до Урала. Ничто. Ни рубины отрезанных гланд. Ни запах сирени. Ни пук золотых лучей в прохладе сырого сарая. Песочек и известь уже укрепляют колени. Время-строитель площадку земли ровняет. * * *
Мороз разорвал стакан с молоком, на холодной веранде забытый. Сплетение света. Пуховым платком неба корыто накрыто. Звенящие ясли. Замёрзших пчёл звенит фольга золотая. Дед вчера в Четьях-Минеях прочёл, что лучше, когда пустая рука у тебя, но полна душа. Шпанка стучит в окно соседа. Прошло тридцать лет, но я помню шершавый бинт на правой ладони деда. * * *
Мель. Ни смысла. Ни движения. Мыло грызла мышь скаженная. Живопись на молоке. Обводной канал бессонницы. Чей-то космос в окна ломится. Ноют детское перке, пуговки, пятно родимое. Свет съедает позитивы. Моль в каракуле томится. Обнажилось дно глазное. Там лежит скорлупка Ноя выпавшей ресницей. * * *
Боль июньская, горячая, черешневая. Почему же всё так больно, даже в пятницу? Уменьшай запасы сдобности и нежности. Будет пальчики сплетать и в окна пялиться! Тренируй, расти мыслительную мышцу. Броня души крепка и танки злости быстры, Как пели некогда заставы и столицы, Как пили, пьют и пить не бросят монстры, Осётров, с хреном, стоном, кушают министры, А тебе учиться и учиться * * *
Вот ты сидишь и плачешь по субботам, и, щёку подперев рукой, сидит работа, и сад заглядывает в дом и дышит широко раскрытым ртом. Ствол надвое расколот (под икону) тяжёлой груши. Абрикоса — сонная от зноя, мяты зыбкого звучанья, как в министерстве разочарованья. * * *
Кора городских каштанов — засвеченная фотоплёнка. Тубусом скручены детские субботы, лакричный сахар. Огромный кубик Госпрома, забытый в тени ребёнка. Молочная речка уходит под время тишайшей сапой. * * *
Угол атаки лопасти Земли ошарашенный шар Оду нечаянной радости ставит жаркий Бежар. Тяжёлый ангел сомнения. Антраша ему нелегки: мозоли и уплотнения, крылья в виде секир. Словарное воздухоплаванье. Отмучился юный Вертер. Молчанья укромные гавани. И ветер, ветер, ветер!
|