КАМЕНЬто что в детстве я называл «мои сиси» а теперь уже и не знаю как называть — (подушьем мохнатым? курганами-близнецами? грудинкой?) — при звуках твоего голоса наполняется молоком или чем-то типа того — жаркой жидкостью выстраданной, калорийной... я, мягкотелым гигантом живя на холмах, каждый раз западаю в позе изломленной между ними, на себя положивши руки как на двух разбухающих черепах, большими и указательными пальцами придерживаю нерегулируемые струи рвущиеся — говоришь ли приказываешь поёшь или смеёшься со всею жестокостью чуда — наружу: правая струя очерчивает дугу на запад — впадая в море, питает море как может — как будто кормит его с ладони, а по дороге роняет цветные капли куда попало вторая струя по идее левая, но «выступает» на север, никуда не впадает, но разливается медленной серой поверхностью, мелкой фигурой рябящая как скринсэйвер, а под конец образует как бы цементное озерцо, болотце безрадостной почвой вбираемое постепенно — ни рёва тебе ни прибоя — она была бы нам, собственно, абсолютно до одного места эта струя, когда бы впиваясь в края своих очертаний на границе себя и холма не травила тяжёлую надпись, непонятно к кому обращённую, так разборчиво нерукотворную: КАМЕНЬ СТАНЕТ ТВОИМ ЛЮБОВНИКОМ что это значит? (лучше я стану вором в законе в другой стране другим органом) что это значит — я хочу от тебя услышать. ЛЮБОВНИКИ
любовники встретятся после смерти нет, разумеется, не на том свете — встретятся пересекая улицу Арлозорова покупая корм попугаю может быть в тире, навряд ли на море, скорее у мэрии или под деревом или в спортзале между любовниками — это правда — и прежде бывали встречи — то подкинутая голова, то знакомый кулон с бирюзой, то вообще чёрт-те что примерещится но ведь я не о том — я о выжившем действии смерти явленьи друг другу (в маршрутном такси, после мессы) без обезболивающего безо всякого наконец-то но это не ранее чем бытие хлынет в массы заглавные буквы имён распадутся на части у небоскрёбов и целых районов откроются чакры... праздничным утром когда тель-авивцы разлюбят деньги или хотя бы слегка подугаснет предвыборное смятенье тысячу лет после смерти любовники не забывают последнюю негу вот и встречаются оцепенели при виде друг друга как на парад разлагаясь — киоск, светофор круговая порука трудно сутулится первый любовник выглядывая из пальто изумлён узнаванием — да, уцелела его простуда (старея в карманах) присутствие стаи птиц тут же любовница шаткая ведьма-суббота игривая неженка (гром поражает снежинку в гулящую память) черти зовут её Катя благословляя на встречу прямо напротив любовник-герой уголовник и баловень гладит по чёлке-лошадке биологические часы (гладит лошадь по башенке) лыбится будто бы всё ещё главный у пальцев и губ никакие щипцы его душеньку не берут уменьшительный суффикс имён инвалиды любви никакою слюною не вытравят из Тель-Авива котенька-выкрест (любовник) приживший в неволе троих и любовница некогда удочерившая собственный крик а теперь ниоткуда несущая грустно везде письмецо за щекой как гренадёры из русского плена бредущие — нет, не домой — на презренную набережную, на Дизенгоф не к ночи, на хуёвый Монмартр вот такие вот зомби дары посреди перекрёстка (по паркам ушу и тай-чи) просветление транспорта преодолённая порча реклам и витрин не мигая застыли нелепо (истома и шок) а костюмы любовников истинно кости да шёлк, пурпур, пух — (их посмертный флэш-моб) — взгляды, волосы, платья любовников — с ними всё хорошо.
|