* * *Плотней, чем в смерть, — в ночную пелену деревня отошла ко сну. Движенье медленное в край, где звёзды каплют с высоты, где вырастают страшные цветы, в багровых маках май. Деревня медленно сползает в белый пар. Качаются блестящие рога коровы спящей. Влажный глаз телка сморгнёт звезды постылое сиянье, и громче в нас ночами бормотанье о том, что эта нищая земля дала нам тело наше и поля. Всё глубже в ночь... Плывёт небесный путь, телега прыгает поспешно в темноту. И если скажут "родину забудь", не верь — ты не прошла последний путь своей земли за мёртвую черту. Ступай, родимая. Пора покинуть нам юдоль дневную, кануть в те края, где предками настояна земля, где кровь их бродит, где трава ногам как вечный плен. Где жутким их богам не в бельма заглянуть, но повалиться в ноги... Сгодятся наши хрупкие хребты, чтоб вымостить царьградские дороги. * * *
"Обоз мохнатый по реке скользил, — твердит Овидий, — и стрелы падали у ног, а геты пили лёд..." Изгнанничество, кто твои окраины увидит, изрежется о кромку льда и смертного испьет. И полисы не полюса, и те же в них постройки, и пчёлы те же сохранят в гранёных сотах мёд — но с погребального костра желанный ветер стойкий в свои края, к своим стенам пустую тень несёт. Нас изгоняют из числа живых. И в том ли дело, что в эту реку не глядеть, с чужого есть куста... Изгнанничество, в даль твою гляжу остолбенело, не узнавая языка. И дышит чернота. * * *
В.Родионову Всхлипнуть, припасть к офицерской шинели — особый колониальный восторг. Запад есть Запад — а это Восток. Видишь, куда мы с тобой залетели? Здесь застоялся воздух знакомый пятидесятых, повёрнутых вспять. Заповедник детства. Опять, опять апельсином и золотом пахнут погоны на кителях молодых отцов. Как много нас за столом, как тесно! Сон младенчества. Клан родовой сомкнут, как крона над головой вечного дерева. Запах его телесный. Не просыпаться. В губах матерей вкус серебра и мяты. Как бессмертны и как богаты мы были любовью их... Нас уносили в сон, в темноту: очнёшься — кругом пустыня в цвету, тихое пение за стеною — о ямщике, что клонится в снег, о роднике, где горячий свет над ледяною водой живою.
|