Предутренний сонОблака поднимаются дымом из жерла
Отопительных труб,
И предутренний сон, как наследная жертва,
Как повенчанный труп,
Открывает сезон ежедневной, как похоть, охоты,
Но пока облака
Прикрывают движенья пехоты. За ресницами бьётся зрачок, словно шарик пинг-понга,
Будто метится в лоб,
Это в вестерне с дула мгновенно слетает попона,
Обнажив телескоп,
Звёздной пылью, как молью, как плесенью белой побитый,
Словно шар, что, удар
Упреждая, уходит с орбиты. Мир затих в ожиданье будильника, окна ослепли,
И кофейники ждут,
Чтобы дух, вырываясь из сопла, вытягивал стебли
И завязывал в жгут.
И предутренний сон, словно кнут или косу
На рукав повязав,
На сновидцев посматривал косо. У будильника несколько жизней, в их звоне
Не услышать хлопка,
Не увидеть, как падает кто-то, чьё тело в попоне
От лобка до лобка
Станет детям наукой — подставкой на полке каминной,
И заря сентября
Словно сеятель во поле минном. Облака поднимаются. Видимость будто в парилке.
За три метра ни зги.
И предутренний сон исчезает, как дух из бутылки,
Как за стенкой шаги.
Каждым утром у зеркала с бритвой считаешь потери,
И уста пустота
Занимает, как место в партере. Свет в окне, словно царь на коне в перспективе обратной.
И в душе ни души.
За беседой приятной порой за забавою ратной
Иль в приватной тиши
Как упрямую точку его возвращаешь заглавью:
Это сон, только он
С пробужденьем становится явью.
Из сборника «Украденный сон»
Сон материИ он всё пьёт, и я всё плачу,
И сын растёт, как на отдачу,
И дочка ходит по рукам,
И летом се́мьи все на дачу,
А мы — в Мытищи, к старикам. Какой мужик — такое семя,
Но помню, было, было время,
И он явился из огня,
Тихонечко подул на темя,
Бесплатно одарив меня. И молвил он, крылат и пышен:
Господь, де, о тебе наслышан,
И благо тяготит весы,
Что чудо шлёт тебе он свыше,
И это чудо будет сын. Не знала, верить иль не верить,
Но застучали в доме двери,
И сладко заболел живот,
И в ходиках замкнулось время,
Как будто кончился завод. Да то ли адрес был неверный,
А то ли вере суеверной
Не доверяют в небесах,
Да только больше в доме скверны,
Чем сраных рыжиков в лесах. Да даром что прыщи на роже,
А бедокурить лезет тоже,
Как на повидло, на рожон,
И участковый наш Серёжа
Через него утратил сон. И плачу я, и нет ответа,
И бытом бытиё одето,
Как в арестантское тряпьё,
Но ходики идут, и это
Оправдывает бытиё.
Сон патриота
Солнце вытянет руцу, перстом осеня,
Звезды млеком прольются сквозь сито — меня,
И влекут, и зовут искупаться,
Только сводит надмением пальцы. А глаза, как озёра без брега, без дна,
Бездна смотрит в тебя, но и бездна бедна,
И больна, а попробуйте влезьте —
Всё по радио ратные вести. От себя под себя уходили струёй,
Да и жизни не знали, кромя строевой,
Зрели в даль, что по слухам небесна,
А там та же кромешная бездна. А вода, как из крана, лови — не словить,
И мычали бараны глаголы любви,
Ничего не оставив для акта,
Лишь сироп за три коп. с автомата.
Сон лётчика
Кто летает по небу, тот может упасть
Или просто уволиться, скажем, в запас,
И вернуться домой, и, невесту обняв,
Стать дружинником, что-то надев на рукав. Только птицы летают по небу всегда,
Ибо воздух для них и вода, и еда,
Они помнят поныне, как вышли из рыб,
И что так же в подводье остаться могли б. А я как-то летел и испытывал грусть,
Но земле отдавал стратегический груз,
И, увидев над городом столбик огня,
Понял я, что и здесь не забудут меня. Ибо небо безбожно в своей простоте,
Как и шлюха невинна в своей красоте.
Кто летает — тот птица, а если погиб,
Доберётся, когда повезёт, и до рыб. Только небо бесстрастно, ему нипочём.
Оно плещет бесцветным своим кумачом,
Разевает свою ненасытную пасть,
И парит надо всем. И не может упасть.
Космическая война
Лейтенант, посмотри мне в глаза, бирюза
Прошлогодних небес заливает слеза.
Поднимись, обопрись на остывшую твердь,
Закури от воды и неслышно ответь: «Да нас было немало к берету берет
Что пришли покорять этот чёртов хребет
По горам как по горкам в московском дворе
Что теперь нас в холодном хранят серебре И у всякого рос из-под темени ствол
Где мы каждый кишлак накрывали как стол
Нынче царь их подгорный и сам нас накрыл
Плащ-палаткой своих перепончатых крыл И Петруха сказал что отпрыгались бля
Как наездница в цирке взлетела земля
И умчалась куда-то и кажется мне
Что один я остался на этой луне Но потом я услышал скорей чем узрел
Как подгорный их царь надо мной пролетел
Словно ангельской стаей крылатых ракет
Я был поднят из бездны и сладко отпет И теперь мне не страшно валяться в кустах
У одной только мысли и кружится страх
Что небесные братья устроив салют
Вновь меня на проклятую землю вернут» Мы стояли над ним посреди марш-броска,
И закатная нас накрывала тоска,
А он весь неподвижный, что твой минерал,
Умирал, будто сам от себя удирал. И казалось, что смерть его так же зазря,
Как и воля подгорного чудо-царя.
И как дети мы плакали, но не могли
Разглядеть в лунном небе огрызок земли.
* * *
отзвенели реторты мудреца-глупца
опустели колбы не видать лица
в лужице гомункулус мёртвенький лежит
время из разбитых часов не убежит сколько лет точили сколько вёрст морщин
сколько женщин было у скольких мужчин
то ли небожитель то ли небожид
время из разбитых часов не убежит где тени собирались в ночи на водопой
духи говорили но только не с тобой
ибо тот кто умер тот словом дорожит
а время из разбитых часов не убежит не создать живую душу на авось
бесполезно прятать зародышей в навоз
особливо если кто за свою дрожит
и время из разбитых часов не убежит.
* * *
сказала «подожду» взяла такси
веснушки марганцовкой прижигала
он выбежал на улицу в носках
был молод но усерден и заносчив Прокруст скрестивший с бритвою тиски
носки как пережиток карнавала
а башмаки как память о тисках
кончался март и дело было к ночи сказал «убью» и прыгнул в руку нож
хватало лишь на комнату и пиво
по лестнице скатилась как звонок
бельё носила до восьмого класса так в приступе безумства эта ночь
укоротила нас неторопливо
что золушку под самый башмачок
как будто боги строили с запасом пришёл упавши в руки головой
мечтал не о любви но о подушке
и думала что пронесло зачем
мечтала о деньгах дожде и детях Прокруст удачно совместил разбой
с салоном красоты спасая души
как мало неиспользованных тем
в литературе и на белом свете
|
