Древнее греческоеФортуна вращает колеса.
Орет, как дурак, паровоз.
Он только что прибыл с Лесбоса
И снова пойдет на Лесбос. А рядышком скрипы и звяки
(Гори оно синим огнем!).
Последний трамвай до Итаки.
Пожалуй, поедем на нем.
Путеводитель
В степях на юго-западе Монако
Уютный городок на склонах гор.
Там рядышком с могилой Пастернака
Toчь-в-точь Амьенский высится собор. В том городке на берегу залива
Разбит роскошный плодоносный сад.
В нем зреет груша, поспевает слива,
Краснеют ананас и виноград. Кудрявый, стройный, молодой садовник
Сплетает там шалаш среди ветвей.
К нему по вечерам спешит любовник —
Бургундский герцог голубых кровей. Они, бывало, встретятся очами
И смотрят друг на друга не дыша...
И не бывает скуки и печали
Под благодатной сенью шалаша. Аристократ плодами насладится,
Поплещется в озерах нагишом...
Ему, конечно, нечего стыдиться!
Потом он смело на коня садится
И едет первым поездом в Дижон. Зеленый луч в старинном светофоре —
Как пожеланье доброго пути.
Попутный ветер заиграл на море.
Вперед, вперед, крылатый бриг, лети! Ах, давних дней красивая легенда,
В ней честь и слава, гордость городка!
Еще там, впрочем, производят ленты,
Качели, фильтры и окорока. А каждый вечер в облаках тумана,
Когда стада домой бредут, мыча,
Приходит на могилу Тициана
Трудящаяся дочка скрипача. В ее руках букет увядших лилий,
Глаза — как отблеск неба в родниках...
Она так хочет, чтоб ее любили,
Да вот не получается никак. Ее судьбу, что так необычайна,
Хотелось бы узнать наверняка...
Но это не легенда — это тайна,
Пленительная тайна городка. А этот старый двор, где рос мальчишкой,
Пугал котов и в окна крыс бросал,
Потом прославился хорошей книжкой,
Которую он сам и написал. Так вот каким бываешь ты, бессмертье,
Гремящее, как колокол в веках!
Какие люди, вы уж мне поверьте,
Живут в альпийских скромных городках!..
* * *
преполовиненный разломок
плеядисто велеочит
перемигни гряду потемок
где персть руду свою влачит заколошмаченных разгулий
недовисает вертоград
за разрывающейся пулей
осмысливаешь всех подряд киста босячеством пробита
обременительно в плену
посыл прерывности смени ты
на эту кажется одну зачем вальяжничать и мниться
кургузо стискивая чёт
незарисованные лица
иной исправно перечтёт безодиночественность лени
полуголосьем отдалась
когда румяные колени
скрывала слизистая грязь и было только разве это
затем которых вовсе да
невольная звезда поэта
его невольница звезда
* * *
Люби красивые слова.
Из них одно другого лучше.
Из них одно другого круче.
Из них я знаю только два. Из них одно, точней, один
бывает редко в разговоре,
особенно когда заспорят
нетрезвых несколько мужчин. Из них второе — на руках
Готов носить я это... эту...
Она живет назло поэту
и не ямбуется никак. Попеременчивость двуёх,
недонадрывно подколенных,
остудивительных, нетленных,
бесполовинный бег и пёx. Колоратуровато спев,
залопотавшись перелязгом,
гремуч, опрыскан и обласкан,
перерасходуешь посев, когда бывает, если вдруг,
усыписто полуразрушен,
в театре розовых конюшен
ложится перьями на луг раздолбоёбистый кимвал
симвóлом вольности жидовской,
и композитор айвазовской
поет в тюрьме девятый вал.
Эскиз из изо
Ах, вишенка-черешенка!
Ах, лето на земле!..
А девочка-повешенка
качается в петле. За что она повешена,
сам черт не разберет:
не то — за то, что грешная,
не то — наоборот... Виси, виси, поскрипывай
и падать не спеши.
Ах, мед душистый липовый,
отрада для души! Так пахнет тельце стройное
захватывает дух!
Ах, лето, лето знойное,
раздолье птах и мух! По небу солнце катится,
за тучку норовит.
А писька из-под платьица
кудрявится, лохматится
какой прелестный вид! И носик покурносее,
и глазки побольшей.
Виси, виси до осени
на радость малышей. Что платьице в горошину,
что русая коса.
Виси, виси, хорошая,
и радуй нам глаза. Вознесена над бездною
житейской суеты,
виси, виси, болезная...
Ах, ягоды-цветы!..
Памятник женскому порожению
потому что меня
уже один раз не было
и они не хочут верить
разница между прилагательными
и четырежды гордость однако
как вы могли заметить
я натужен в гамме
есть свинцовая фамилия оснабрюк
с лихвой
но я должен любить этого михаила
перемена блюд в авангарде течений
не то чтобы но все же
было было
как я люблю вас
тихие гост(ь)и оврагов
фигуративная соматика
накушались в лондоне
и всегда
а я живу в самой счастливой стране на свете
полуторного кекса не видать
почему до сих пор
еще не было
ни одного коли
стыдно
как только ее коснешься
а она уже рыжая
велеречивостью манит
надо
перевод запястий
клетчатый клетчатый клетчатый
исторгнуть
и все-таки он прав
когда
|
