Вчера президент России Владимир Путин встретился с молодыми писателями и поразмышлял вместе с ними о том, чем могут помочь им состояться городские и поселковые администрации, телеканал «Культура» и он, президент России. С литературными подробностями из резиденции «Ново-Огарево» – специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ.
Писатели, приехавшие на встречу с президентом России из разных регионов страны, имели одинаково жалкий вид.
В том, что я написал, нет никакой иронии. Просто при взгляде на них пронзала острая жалость, и все. Хотя все-таки, наверное, можно было бы позволить себе какой-то минимум иронии. Можно было бы написать, например, что у них, наверное, нет других рубашек и свитеров, кроме тех, что они надели, и нельзя их за это судить, но уж побриться-то юноши могли, хотя бы при помощи ножниц и мыла, что ли. Но я не буду так иронизировать, это было было бы слишком жестоко по отношению к молодым писателям, которым при счастливом стечении обстоятельств суждена долгая жизнь в искусстве.
Впрочем, молодые писатели, как я понял из их встречи с президентом России, не очень-то рассчитывают на счастливое стечение обстоятельств. Они намерены сделать жизнь своими руками – и непосредственно, как я убедился, на этой встрече. Да, пока их почти никто не знает. Ни прозаиков Кочергина с Садулаевым, Пучкова с Савельевым, ни поэтов Карханина с Мамаевой. Знаком более или менее широкому кругу читателей Денис Гуцко, получивший года два назад российского «Букера» (единственный, кстати, был гладко выбритый человек на всю компанию, не считая президента России), да прозаик и публицист Захар Прилепин, который не мог не запомниться миру, взяв к своей реальной фамилии нереальное имя Захар – в миру он Евгений Николаевич.
– Книгу, – мягко сказал всем этим людям Владимир Путин, усадив их за стол с чаем и плюшками в своей резиденции в Ново-Огареве, – пытаются заменить другими носителями информации, интернетом и так далее... – но она свои позиции как зеркала эпохи сохраняет.
Книга, по признанию Владимира Путина, дает ему возможность «подумать и поразмышлять». Больше, таким образом, нет ничего в окружающей его действительности, что могло бы предоставить ему такую возможность.
Трудно сказать, что произошло с Владимиром Путиным, когда он начал этот задушевный разговор с молодыми писателями. Возможно, он почувствовал тяжелейший груз моральной ответственности за их дальнейшую судьбу, понимая, что встреча с ним перевернет судьбу каждого из этих людей. И оттого русский язык его, который не оставлял желать лучшего, скажем, в его знаменитой мюнхенской речи (которая стала знаменита, пусть даже и печально, в том числе и по этой причине), сейчас вдруг превратился в нечто такое, где по-настоящему заиграли афоризмы: «книга – зеркало эпохи» и «книга – носитель информации».
– Значение книги крайне важно, – продолжал президент России, – 160 наций в мире говорят на русском языке, и значит, русская литература, русский язык – государственнообразующий фактор.
Так Владимир Путин и в этой короткой речи сумел поставить то, что оказалось у него под рукой, на службу государству. Впрочем, молодые писатели неожиданно для меня поддержали эту высокую ноту.
– Настало время государству обратиться к русской литературе лицом! – зазвенел над столом голос прозаика Игоря Савельева.– Главная проблема: русская литература, в отличие от советского времени, ушла на задворки общественной жизни!
Юноше, сидевшему за столом, по моим подсчетам, было от роду лет десять, когда на задворки общественной жизни ушло само советское время. Но оно не может, видимо, уйти в никуда. Оно живет в молодых писателях, которых на встрече с президентом России представлял прозаик Игорь Савельев.
Он с жаром сказал, что «русская литература является живым выразителем русского языка», и я с ужасом убедился в том, что господин Путин выбрал верный тон в разговоре с молодежью.
– Истинное искусство далеко не всегда является коммерчески успешным, – потупясь от природной, видимо, застенчивости, произнес Игорь Савельев.– Для настоящего писателя наступил экономический запрет на профессию! Есть два пути: партизанить, то есть заниматься литературой помимо основной работы, либо уходить из профессии.
Игорь Савельев, произнеся окончание этой фразы, посмотрел на президента так, что и мне стало не по себе от мысли, что Игорь Савельев может выбрать второй путь.
– Давайте так объективно посмотрим, – сказал, мне кажется, ошарашенный господин Путин, – либо литература совсем элитарная, и тогда это кружок, «Зеленая лампа», или она коммерческая. Или еще можно жить в рамках госзаказа.
Молодые писатели, сидевшие за столом, чрезвычайно оживились. Они смотрели на Владимира Путина с надеждой. В работе по госзаказу им явно виделся особый, третий путь русской литературы.
– Да, это возможно, – подтвердил Владимир Путин.– Но тогда надо сформировать, на что тратить государственные деньги.
Он намерен был использовать их рачительно.
– Какие темы? – спросил он их.– Служба в армии, безопасность, борьба с наркотиками...
Они мечтательно кивали.
– Или, может быть, при помощи госзаказа развивать вкус? – внезапно спросил Владимир Путин, и мечтательность слетела с их раскрасневшихся лиц.
К такому резкому повороту в разговоре они не были готовы. Им предстояло выбирать.
– Ну да, – говорил господин Путин, – куда я ни приду, везде я сразу слышу первый упрек, первую претензию: СМИ! На экране постоянно кто-то вступает в интимные отношения с кем-то! Либо кто-то убивает кого-то, и разница только в том, каким образом то и другое делается. Да, все СМИ этим занимаются! Но ведь они тоже в рынке, минута рекламного времени рассчитывается...
То есть, как ни парадоксально, Владимир Путин защитил в этой речи СМИ. Он забыл о том, что говорит с молодыми писателями для истории и для того, чтобы стать для них еще более притягательным литературным образом.
Анастасия Чеховская (нет, ни имя, ни фамилия не псевдоним, что еще, конечно, хуже) из Ульяновска предложила президенту помочь сделать всероссийский литературный клуб со связями между городами.
– Возможно ли это? – спросила она его.
По-моему, то, что Владимир Путин будет его почетным президентом, подразумевалось и без слов.
– Возможно, – сказал он ей.– Если вы сами все придумаете и сделаете.
Но вот выступила Валерия Пустовая, и выяснилось, что в России люди «сейчас активно стремятся в литературу».
– Огромное расширение поэтических турниров, интереса к книгам! – рассказала она, отчего-то все время хихикая, а то и смеясь в полный голос, как будто коллеги-писатели принялись сосредоточенно щекотать ее где-то за спиной.
На самом деле коллеги глядели на нее с неприязнью. Она портила им так удачно складывавшийся разговор с президентом. Впрочем, потом я обратил внимание на то, что по-другому и быть не могло: Валерия Пустовая – литературный критик.
Она порекомендовала президенту обратить внимание на печальную участь толстых журналов, а особенно на проблемы с их распространением. Тут все стало свои места: прибежище литературных критиков – толстые литературные журналы.
– Государственная практика распространения прекращает существование, – заметил господин Путин.
– Ну да! – хихикнула Валерия Пустовая.
Прозаик Алексей Лукьянов пришел на встречу с тремя своими книгами. Все он выложил на стол и намеревался, видимо, подарить президенту. Три книги он принес, видимо, на случай, если Владимир Путин откажется от первой или от второй.
– Литература превращается в тусовку, – хмуро сказал он.– Мы говорим между собой о том, как прекрасен наш круг, а вокруг все говорят о Дарье Донцовой, Александре Марининой и Сергее Лукьяненко... Не все знают о Пересе-Реверте, о... ну ладно, о Дэне Брауне все знают благодаря фильму... Нет, как молодым выйти в тираж?!
– В тираж, да не в тот, – задумчиво произнес Владимир Путин.
Видимо, и сам думает об этом.
– А писать лучше не пробовали? – с состраданием прошептала стоявшая рядом со мной телекорреспондентка. Слава богу, что ее никто, кроме меня, не услышал.
В том, что молодые писатели никак не могут выйти в тираж, Алексей Лукьянов (чуть-чуть человеку не повезло, даже не то что с фамилией, а с ее окончанием – а так кипятился) обвинил городские и поселковые администрации, которые отказываются пропагандировать творчество молодых на своем уровне.
– Да, но как они могут это делать? – потрясенно переспросил господин Путин.
– Могут! – торжествующе сказал господин Лукьянов.– Государственные телерадиокомпании могут же пропагандировать молодых авторов?
– Могут, – вздохнув, произнес президент.
– А телеканал «Культура» может?
– Вы считаете, что на «Культуре» отсутствует эта тема? – господин Путин решил все-таки, видимо, сопротивляться.
– Но не в прайм-тайм! Надо, чтобы слово «писатель» прозвучало гордо! Вот он, человек, который пишет на русском языке! И это то, что наверняка можно сделать с помощью СМИ!
– Но это взаимный процесс, – вдруг с таким же вызовом заявил господин Путин, терпение которого, видимо, все же подходило к концу.– Надо, чтобы и качество продукции было соответствующим.
Тут они все как-то, по-моему, расстроились.
|
