Нынешней весной (в марте) исполнилось 10 лет пребывания Андрея Василевского в должности главного редактора литературного журнала «Новый мир». Летом выйдет в свет тысячный с момента основания журнала (в 1925 году) номер «Нового мира». Однако речь пойдет не только о делах журнальных, ведь Андрей Василевский имеет широкий круг интересов и суждение по самым разным вопросам.
Игорь Котюх: Как Вы относитесь к тому, что аудитория воспринимает Вас, прежде всего, как главного редактора «Нового мира», и только потом как литературного критика, педагога, ценителя кинематографа, исследователя СМИ?
Сам я себя ощущаю не столько литературным функционером, сколько универсальным avvas’ом, это мой ник в «Живом Журнале».
И.К.: Кто такой этот avvas? Он умеет обижаться? Планировать? Мечтать? Или это такой виртуальный персонаж, делающий определенную работу: фотографирует, сканирует и обрабатывает информацию, присутствует на всевозможных семинарах? Иными словами – это робот или человек?
А.В.: Образ человека, возникающий в ЖЖ, неполон. Для тех, кто не знает меня лично, avvas – это, конечно, такой виртуальный образ. Наверно, в чем-то он лучше меня (смайлик). Обижаться? Меня-то, реального, обидеть трудно, а вот avvas’a, наверно, невозможно (он банит, а не обижается).
И.К.: Ваши родители были тем или иным образом связаны с литературой. Как и почему Вы решили последовать их примеру?
А.В.: Судьба, наверно. Я закончил Литературный институт, учился в семинаре Евгения Винокурова. В «Новом мире» работаю более 30 лет. Хотя я часто думаю, что человек должен успеть несколько раз радикально изменить свою жизнь. Но у меня так не получилось.
И.К.: А если бы получилось, чем бы Вы, например, могли заниматься?
А.В.: Мне всегда хотелось работать на радио, возможно, даже радиоведущим в прямом эфире. На телевидении – совсем нет. Могу представить себя работающим в том или ином качестве в каких-либо интернет-проектах. Возможно, это иллюзии.
И.К.: Для обывателя «Новый мир» имеет репутацию «почтенного» журнала. Старшее поколение авторов и читателей называет его «самым солидным», младшее – «самым крутым». Благодаря чему журналу удается сохранять и поддерживать столь положительный фон?
А.В.: Еще в конце 20-х годов один из первых руководителей «Нового мира» Вячеслав Полонский быстро сумел сделать «Новый мир» «центральным» литературным журналом. Таким он и был на протяжении десятилетий. «Новый мир» и сегодня - журнал «с легендой». Связана она в первую очередь с периодом редакторства Александра Твардовского в 60-е годы (то есть публикация «Одного дня Ивана Денисовича» и др.). Но я отдаю себе отчет в том, что для совсем молодого поколения, не получившего культурную прививку, привычку иметь дело с толстыми литературными журналами, «Новый мир» либо не существует, либо существует «без легенды». Конечно, у нас и сейчас есть молодые читатели, но, в целом, читатели и ценители толстых литературных журналов – это очень небольшой сегмент сегодняшнего российского общества.
И.К.: Судя по частым записям в Вашем персональном блоге, Вы с утра до вечера читаете-читаете-читаете: рукописи, книги, газеты, журналы, электронные СМИ… А ведь есть еще работа в институте и редакции. Как выглядит Ваш распорядок дня?
А.В.: Мой распорядок дня однообразен. Утром до обеда я сижу за компьютером, читаю в Сети прессу, журналы, блоги. На бумаге я прессу уже почти не читаю, только книги. Во второй половине дня – в редакции. В институте мне, к счастью, надо присутствовать не часто. Правда, вот в этом году выпускаются мои студенты и я одновременно набираю новый семинар, поэтому читаю работы, поступающие на творческий конкурс в Литинститут. Вечером, если я не иду на какое-либо литературное мероприятие, то снова сижу за компьютером, смотрю кино, обрабатываю фотографии (я «фотограф-любитель»), смотрю иногда телевизор (в основном, фильмы и новости), пишу свою рубрику «Периодика» для «Нового мира». Недавно купил «Нокию» с mp3-плеером, но слушаю не столько музыку, сколько аудиокниги и спектакли. Стихи пишу редко (в июньском «Новом мире» будет небольшая моя подборка).
И.К.: Вот уже больше 10 лет Вы занимаетесь мониторингом общественно-политических и культурных СМИ, ведя в «Новом мире» рубрику «Периодика». Почему Вы взялись за этот проект? Изменилось ли качество и вариативность медиа-материалов за это время?
А.В.: Библиографическую рубрику «Периодика» я придумал в 1995 году, когда был еще ответственным секретарем журнала. Придумал для себя, для собственного удовольствия и общей пользы. Поскольку я все равно много читал всякую прессу, то захотелось, чтобы потраченное на это время не пропадало зря. Сначала рубрику была более аннотационной, потом постепенно превратилась в сплотку цитат без моих комментариев. В настоящее время эту рубрику ведет также наш сотрудник Павел Крючков, с которым мы «поделили» газеты, журналы и Интернет-ресурсы. Одному охватить всё невозможно. У меня в «Периодике» есть свои сквозные темы и любимые авторы, за публикациями которых я слежу. Что изменилось за эти тринадцать лет? Раньше я набирал цитаты на компьютере, заглядывая в бумажные издания. Сегодня – копирую цитаты мышкой, поскольку все, что я обозреваю, уже есть в Сети. Я достоверно знаю, что «Периодика» - одна из самых читаемых рубрик в «Новом мире», поэтому постараюсь и дальше тянуть этот воз, хотя, не скрою, устал.
И.К.: Расскажите, пожалуйста, кто Ваши друзья? Это сугубо литературные люди?
А.В.: Так или иначе мне приходится иметь дело с невероятным количеством людей. Как правило, они связаны с литературой или интересуются литературой. И число этих контактов с каждым годом не убывает, а только прибавляется. (Я даже подозреваю, что многие лица и фамилии соединены в моей бедной голове самым неправильным образом). Это утомительно, поскольку я классический интроверт, быстро устающий от общения, но из-за профессиональных особенностей вынужденный вести образ жизни экстраверта. Лучше всего я чувствую себя в уединении, наедине сам с собой, но этого, к сожалению, почти не бывает.
И.К.: Время от времени Вы шокируете читающую публику различного рода признаниями. Например, что Виктор Соснора и Геннадий Айги являются «выдуманными, несуществующими» поэтами. Примерно в том же духе Вы отзывались и о Дмитрии Александровиче Пригове. Можно ли из этого заключить, что данные поэты выпадают из плеяды ключевых авторов литературного андеграунда, либо Вам чужда в общем сама поэтика параллельного литпроцесса, существовавшего до развала СССР?
А.В.: В своих интересах и вкусах я не только не узок, но даже, наверно, слишком широк. Да и сам я, живой человек, все время меняюсь. Пригова я сегодня ценю гораздо больше, чем лет десять назад. Айги действительно кажется мне писателем, состоящим из одной репутации (как она возникла – мне самому было бы интересно узнать). Тем не менее наш журнал, уже после смерти Айги, напечатал подборку его «Берлинских стихов». Ранний Соснора произвел в свое время на меня, совсем юного читателя, большое впечатление, но затем я охладел к тому, что он делал дальше.
И.К.: Почему Вы стали иначе относиться к Пригову? Открылась какая-то новая сторона его творчества? Что в нем появилось такого, чего не было раньше?
А.В.: Уверенно ответить не смогу, не знаю. Возможно, дело не в Пригове, а во мне. Может быть, некоторое равнодушие, появляющееся у человека, понимающего, что большая часть жизни уже позади, делает меня менее категоричным.
И.К.: Что для Вас представляет ценность в литературе?
А.В.: В современной литературе – разнообразие и, извините за тавтологию, современность, актуальность. Современным я считаю такое произведение, которое по тем или иным причинам не могло быть создано раньше, чем оно создано. К сожалению, сплошь и рядом, особенно в поэзии, встречаешь тексты, которые могли бы быть написаны и десять, и двадцать, и тридцать лет назад. Но это особая тема.
И.К.: В какой мере эта Ваша точка зрения учитывается другими редакторами «НМ» при выборе материалов для публикации в журнале? Каковы Ваши полномочия, как главного редактора?
А.В.: Разумеется, любой материал, идущий в номер, попадает ко мне на подпись. И в случае каких-то сомнений, разногласий последнее слово остается за главным редактором. Но литературный журнал, который и толстый, и ежемесячный одновременно, невозможно делать «одному». Это по природе своей – дело коллективное. Невозможно опираться только на вкус, индивидуальные пристрастия одного главного редактора. У нас работают люди квалифицированные, умные, талантливые. И без разумных взаимных компромиссов мы не выпустили бы ни одного номера журнала.
И.К.: Вот какую информацию об электронном сообществе «толстых» журналов предлагает «Википедия»: «Журнальный Зал дает неполную картину современной литературы - из-за отсутствия множества изданий, не вписавшихся в «либеральную парадигму». Длиннейший список авторов не имеет жанрового разделения, в результате чего различные составители книжных обзоров по объёму публикаций значительно превосходят поэтов и прозаиков». Вы согласны с подобной аннотацией?
А.В.: «Журнальный Зал» никогда не претендовал на то, чтобы давать «полную» картину современной литературы. Эта задача никогда и не ставилась. Более того, сначала предполагалось, что этот сайт будет представлять только весьма ограниченное число основных толстых журналов. Но потом «Журнальный Зал» постепенно пополнялся, в том числе и за счет журналов иного формата («Неприкосновенный запас», «Дети Ра» и пр.). В настоящее время учредители «Журнального Зала» стараются не форсировать прием новых «членов», а я вообще считаю, что дальнейшее расширение «Журнального Зала» было бы полезно заморозить на год-два.
Сайт создан довольно давно, пользователи к нему привыкли, и его существование, кажется, само собой разумеющимся. Но это не так. Бесплатный «Журнальный Зал» существует потому, что на это есть добрая воля редакций журналов, и она может в любой момент иссякнуть. Попросту говоря, мы никому и ничего не должны, поэтому любые претензии к «Журнальному Залу» кажутся мне неуместными. Кому не нравится – пусть переключаются на другие бесплатные литературные Интернет-ресурсы, их много.
И.К.: Как Вы предпочитаете отдыхать?
А.В.: К сожалению, у меня нет времени для «отдыха». Лучшее для меня – плавать в Красном море с маской и трубкой, смотреть рыбок и кораллы, но увы… Для отдыха смотрю кино, это для меня бескорыстное удовольствие, поскольку я с кинематографом профессионально никак не связан. А чтение – это работа.
И.К.: Вы уделяете много времени педагогической деятельности, например, проводя поэтический семинар в Лите или встречаясь с молодыми писателями на ежегодном форуме в Липках. Что дают Вам эти встречи? Неужели можно «выучиться на поэта»?
А.В.: На писателя выучиться в Литинституте невозможно, и он не для этого существует. Литинститут – самый простой способ для литературно одаренного человека получить гуманитарное высшее образование (по сравнению, скажем, с филфаком МГУ или РГГУ). Кроме того, Литинститут – это возможность постоянного общения с творческой средой – и с ровесниками, и с более старшими литераторами, с которыми многие студенты из разных уголков России иначе просто бы не встретились. А «производит» Литинститут, на мой взгляд, «квалифицированных читателей» или просто людей, для которых литература все еще является ценностью, что в наши дни не очевидно. Еще там есть замечательное отделение художественного перевода (в этом году набирают, например, «итальянскую» группу). А Липки и другие форумы и фестивали – это способ лучше узнать новое литературное поколение, которое уже пришло и с ним надо работать.
И.К.: Поделитесь, пожалуйста, самой свежей «технической» информацией о «Новом мире»: тираж; длина очереди рукописей в отдел поэзии, прозы, публицистики; количество посещений сайта журнала в Интернете…
А.В.: Тираж 7 тысяч. Поэтическими рукописями (и не только графоманскими, но и такими, которые не стыдно печатать) мы завалены, большие романы с продолжением стараемся теперь не печатать (и даже рукописи больше 12 авторских листов не рассматриваем), рассказов тоже много. Главный наш интерес сегодня – повесть (от двух до пяти авторских листов). Критика – это наши постоянные авторы, с которыми мы сами заранее договариваемся (тема, объем, сроки и пр.).
И.К.: В своих интервью Вы часто упоминаете журнал «Знамя». Потому что с ним сложились наиболее тесные отношения?
А.В.: Мы одновременно и дружим, и «конкурируем». Общий «корпоративный» интерес и общие проблемы как-то уравновешивают, сглаживают некоторые наши литературные разногласия. Открытой полемики мы не ведем.
И.К.: У меня сложилось впечатление, что в кинематографе Вы всеядны. И все-таки, назовите, пожалуйста, картины, которые Вы не досмотрели или намеренно не стали смотреть.
А.В.: Я не стал смотреть «12» Никиты Михалкова. Кстати, обратите внимание на «Кинообозрение Натальи Сиривли» в январском номере «Нового мира» за этот год – как раз об этом фильме.
И.К.: Простой вопрос. Почему Вам нравится Земфира?
А.В.: Больше всего мне нравится Елена Фролова. Волшебная певица. Особенно, когда она поет Иосифа Бродского или Софью Парнок.
И.К.: Со стороны, в той же Эстонии, кажется будто в Москве имеется некое противостояние между так называемыми «традиционалистами» и «модернистами». В то же время культурная хроника сообщает, что Вы посещаете конкурирующие литературные салоны и фестивали. Никакой «войны» нет? Как Вы рассматриваете подобную полемику?
А.В.: Я принципиально общаюсь с самыми разными литературными людьми, в том числе и с такими, которые сами друг другу руки не подадут. Если есть напряжение между, как Вы выразились, традиционалистами и модернистами, то это не моя война.
И.К.: У Вас есть методика, как справляться с большими объемами текста, чтобы читать «много и быстро»?
А.В.: Ну да… с годами вырабатываются всякие приемы и уловки. Делиться не буду.
И.К.: Пожалуйста, назовите наобум несколько авторов последнего времени, которых Вы могли бы рекомендовать для перевода на эстонский язык?
А.В.: Книгу молодой писательницы Натальи Ключаревой «Россия: общий вагон» («Новый мир», 2006, № 1; сейчас вышло и отдельное издание, но в несколько измененном варианте). Это роман о молодых сегодняшних «революционерах» или точнее о молодых людях, считающих себя революционерами. Назову также Андрея Волоса, автора неоднократно премированного романа «Хуррамабад» - о русских в Таджикистане; недавно у него вышло новое любопытное произведение «Алфавита (Книга соответствий)», она и в «Новом мире» печаталась с продолжением (2006, № 7-12), и отдельное издание есть – М., «Эксмо», 2007. Еще мне нравится роман «Пустыня» Василины Орловой (М., «Зебра Е», 2006). Интересен, по моему, и роман Александра Иличевского «Матисс» (совсем не о художнике Матиссе), напечатанный в «Новом мире» (2007, № 2, 3) и получивший премию «Русский Букер».
И.К.: А поэзию?
А.В.: В переводе трудно и даже невозможно сохранить интонацию, связанную с особенностями родного для поэта языка, а интонация в русской поэзии бывает важнее прямого смысла. Мне нравятся стихотворения, допустим, Анны Логвиновой, но я понимаю, что на другом языке они превратятся просто в ничто.
И.К.: В интервью радио «Свобода» Вы сказали буквально следующее: «Я надеюсь, что весь этот грандиозный проект под названием «Новый мир» будет продолжаться, обновляться, и будут новые авторы, новые сотрудники, новые главные редакторы. Главное, чтобы все это продолжалось в будущем». Неужели что-то может помешать дальнейшему выходу журнала?
А.В.: Существование «Нового мира» и всех остальных толстых литературных журналов в настоящее время ни кем и ни чем не гарантировано. Они по сути – небольшие негосударственные «предприятия», которые вынуждены в рыночных условиях, производить и продавать «товар», по природе своей нерыночный, некоммерческий. Это, понятное дело, создает большие финансовые проблемы. Выход был бы в массовой библиотечной подписке. В России сейчас порядка 130 тысяч библиотек, и если бы каждая десятая библиотека выписывала бы комплект журнала, то это уже 13 тысяч. Между тем, тираж у «Нового мира» - 7 тысяч, у «Знамени» и «Октября» по 4 тысячи. Это значит, что в библиотечной сети наших журналов практически нет. Число читателей электронной версии журнала постоянно прирастает, но ведь они читают бесплатно. И это, как правило, молодые люди, которые все равно уже никогда не будут за свои деньги выписывать через почту «бумажные» толстые журналы. Недавно в одной из комиссий Совета Федерации РФ прошли слушания как раз по проблеме толстых журналов. Посмотрим, будет ли результат.
|
