Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
Страны и регионы
Города России
Страны мира

Досье

Публикации

напечатать
  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  
«В сумерках языка»
Дмитрий Тонконогов. Темная азбука

03.10.2008
Знамя
2005, №2
        Дмитрий Тонконогов. Темная азбука. Стихи. — М.: Emergency Exit, 2004.

        ...Но вот мы встретились и вдруг узнали друг друга.
        Ветер, не ветер, но холодом веяло с юга.
        Кто-то пришел, да и вышел вон,
        И с тех пор дует со всех сторон.
        ...Лето прошло. И я шуганул всех кошек, птиц и собак.
        Бродят, летают, мешают курить табак.

        Тоненькая книжка Дмитрия Тонконогова с мрачноватой обложкой: старая лысая кукла, за ноги подвешенная к трубе парового отопления, — один из самых ярких дебютов прошлого года. Сам Тонконогов, правда, не совсем дебютант — его тексты печатались в журнале поэзии «Арион» и в антологии «10/30, стихи тридцатилетних» (М., МК-Периодика, 2002). Он также, как гласит аннотация, автор четырех детских книжек. Но, тем не менее, эта книга — первая.
        Тонконогов из тех, кто пишет медленно. Большинство из опубликованных здесь стихотворений так или иначе прозвучали — если не в периодике, то на литературных вечерах. Но, собранные в единый корпус, они выглядят как некая целостность, подобрать определение которой мне будет, пожалуй, трудновато.

        Когда последний сон вставал за горизонтом,
        Гроза передвигалась каким-то тайным фронтом.
        А женщина в тепле сокрылась в длинном теле.
        Евпатий Коловрат лежит в ее постели.

        Первое, что приходит на ум, конечно — «обэриутство». Но, как справедливо замечает Евгения Вежлян в своей рецензии «Непроницаемость простоты» («Книжное обозрение», #43, 2004), это сходство скорее внешнее. Здесь абсурден план не столько предметно-бытовой (детали у Тонконогова как раз очень точны: «Приносит мать дымящуюся грелку / И яблоко на мокрую тарелку / Кладет, как посторонний мир), сколько космический, изначально-всеобщий.

        Заведую районным детским садом,
        На мне большой сиреневый халат.
        И розовые дети где-то рядом
        Лежат во тьме, сто лет лежат и спят.
        Над ними пар колышется, рядами
        Кроватки белоснежные плывут.
        На север, говорю я со слезами,
        На небо, что вам делать, что вам тут?
        Седые три великие империи
        Подсели утешать меня к столу.
        Я кутаюсь в какую-то материю,
        Переставляю ноги на полу.

        Только дуракам кажется, что молодость жизнерадостна. Именно молодым «с непривычки» присуще наиболее трагичное, обостренное ощущение бесполезности, бессмысленности бытия. Но им же присущ и чудовищный эгоцентризм, зацикленность на себе, о чем свидетельствует едва ли не любая первая (а зачастую и не только первая) книжка стихов. Тонконогов еще вполне молод, чтобы ощущать ужас незагрубевшей кожей, но он уже достаточно взрослый, чтобы понять, что кошмар универсален. Недаром среди его персонажей столько старух — воплощения бессмысленной жизнестойкости и одновременно хрупкости. Впрочем, напомню, в мифологической традиции старуха выступает еще и как персонифицированное воплощение Смерти.

        ...Мне кажется — я бабочкою стала,
        Что стоит крыльям приподнять сухое тельце
        И опустить на холод простыни,
        Где ждет меня единственная книга.
        ...
        ...Моя сестра однажды перешла
        Границу между парком и вселенной
        И не смогла вернуться.
        Что сестра, мой лучший муж, он покатился
        Бильярдным шаром,
        И хоть бы кто-нибудь его остановил.
        ...Я выметаю пыль из комнат,
        Я протираю черный телефон.

        Черный телефон (очень старый, иными словами, тогда других и не выпускали), большой сиреневый халат, яблоко на мокрой тарелке — детали и подробности худо-бедно структурируют мир, где люди могут то покатиться бильярдными шарами, то ненароком улететь. Этому миру противопоказаны пышные метафоры: они так или иначе будут ложью; его приходится фиксировать, пользуясь умышленно скупым поэтическим языком; в текстах Тонконогова мы наблюдаем ощутимое сопротивление не столько материала, сколько материалу — напирающему хаосу, где уравнены предметы, абстрактные понятия и люди (Я сух и стар, как некое число, / В саду дорожку снегом замело, / Но воду подают без перебоев. / На подоконнике растет алоэ).
        Разностопный, дергающийся стих, почти нечаянная рифмовка, остраненный мир, пронизанный даже не столько эротикой, сколько подростковым острым сексуальным любопытством («про женщину говорят, что груди ее упруги <...> говорят, что у женщин упругие ягодицы <...>«, «крадется между ног Евпатий Коловрат <...>«).
        Обэриутство?
        Отшельники, старухи и калеки... — Дмитрий Тонконогов.
        Отшельники, тристаны и поэты... — Константин Вагинов.
        Обэриутство, по свидетельству А. Введенского, было критикой поэтического разума в свежеразрушенном и кое-как устоявшемся мире. Мы тоже обитаем в мире, что ни говори, свежеразрушенном, а то и продолжающем рушиться, хотя и достаточно комфортном. И даже производим некие опыты по упорядочению или хотя бы исследованию абсурда. Но если критика поэтического разума все же предполагает, хотя бы по аналогии с кантовской критикой чистого разума, существование некоего абсолюта, то наши на этот счет ожидания куда более проблематичны.

        Все, что приснится зимой и весной, —
        Останется памятью черновика.
        Человек неведомый большой и лесной
        Ищет себе пристанище
        В сумерках языка.

        В сумерках? А зачем же тогда пишутся стихи, да еще с такой артистичной пластикой?


  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  

Герои публикации:

Персоналии:

Последние поступления

06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
02.06.2019
Дмитрий Гаричев. После всех собак. — М.: Книжное обозрение (АРГО-РИСК), 2018).
Денис Ларионов

Архив публикаций

 
  Расширенная форма показа
  Только заголовки

Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service