|
Ушел Андрей Темников
|
Виктор Воронов
RELGA: Научно-культурологический журнал, 1.08.2006
№14 (136), 2006
|
Досье: Андрей Темников
|
|
На 49 году жизни. Поэт. Писатель. Драматург. Художественный руководитель театра в Железнодорожной академии... Ушел из жизни? Для нас – близко его знавших – ушел. Потеря невосполнима. Для мира, в котором и которым он жил, – ухода быть не может.
Андрей жил в мире литературы. Жил литературой. Реальным и материальным был для него именно мир ЛИТЕРАТУРЫ. Так и не став врачом, он пополнил плеяду блестящих российских литераторов, оставивших врачебную карьеру. Слава Богу – успела при жизни выйти его первая большая книга прозы – «Зверинец верхнего мира». Спасибо питерскому издательству «Лимбус-пресс». Но – оно не прогадало – книга входит в первые строки многих рейтингов, ее цитируют. Уже вполне серьезно идет речь о переводах и переизданиях... О второй книге, и не только прозы, но и поэзии.
Проза Андрея – она не просто «странная, неожиданная, завораживающая», «блестящая проза» – это проза высшей пробы. Его книга – это не дебют писателя. Это наш дебют, читателей. А он – мастер зрелый и читательские проблемы – это не его дело.
В «Зверинце...» место действия, так или иначе: Студеный овраг, район, знакомый многим самарцам. Но в книге Студеный становится и является неким Маккондо, и в калейдоскопе историй теряется понимание века и страны, реальности, поту-сторонности, посю-сторонности... В узор этого калейдоскопа Андрей вглядывается то через лупу великого Энтомолога, то через пенсне не менее великого, доброго и ироничного, Доктора. Иногда взгляд этот приобретает древнекитайский прищур... И в этом карнавальном калейдоскопе нет желания выискивать первоисточники и разбираться с алфавитом Литэнциклопедии – Борхес, Булгаков, Бунин...
Эта проза – не стилизация и не мистификация. Это – материализация мира, в котором жил и остается жить Андрей. Нам – перепадали лишь какие-то отблески и отголоски этого мира. Мира реальной литературы. Перепадали они его многочисленным ученикам – можно всерьез говорить о литературном цехе, главой которого был Андрей. Перепадали они студентам и школьникам – он периодически преподавал литературу, и нереальными и невозможными в наше-то время (!) казались его многочасовые лекции и пословный анализ текстов для студентов-железнодорожников, актеров театра, художественным руководителем которого он был. Не было прогульщиков с его лекций, хотя единственным зачетом-экзаменом – были спектакли. Впрочем, драматургия Темникова и его работы в театре – отдельная тема. Как и его переводы Гийома Аполлинера и Жана Кокто.
Не поднимается рука писать о нем в прошедшем времени. Но его жизнь – в его мире – мире ЛИТЕРАТУРЫ – не закончена. Она – продолжается. Он – теперь – у себя дома. В своем кругу. А нам – здесь – нам остается помнить тебя, Андрей.
Закончу его стихами:
Как тушью писали в Китае –
Какие-то крылья краям,
Чтоб снов о мерцающем крае
Не выдать невинным друзьям.
Так тон этой сильной утраты
Размыл угловатую явь:
Мерцающий мир и мохнатый
По скорби пускается вплавь.
И так как меняются свитки,
Владелец не сядет в седло,
Как будто сугроб у калитки:
Есть хворост, а дом занесло.
|
|
