|
Города России
Страны мира
|
|
|
|
следующая публикация . Григорий Марк |
По направлению к глаголу
Рецензия на книгу: Марк Григорий. Глаголандия: Стихотворения
|
Марк Григорий. Глаголандия: Стихотворения. — СПб.: Фонд русской поэзии, 2003. — 148 с. На сегодняшний день широкой публике (в том числе филологической, за исключением специалистов) современные поэты практически неизвестны. Опросы (проведенные в Москве, несомненной литературной столице с наиболее благоприятной ситуацией в отношении доступа к информации о событиях литературной жизни) позволяют выявить, что большинство образованных людей, вне зависимости от возраста, профессии и рода занятий, знают в лучшем случае два-три имени, не говоря уже о направлениях и самих текстах. Сами опрошенные свою неосведомленность обычно объясняют или падением заинтересованности общества в поэзии; или изменением социально-экономического статуса поэта — прожить одним литературным заработком невозможно, следовательно, надо совмещать его с поиском средств к существованию, что негативно влияет на творчество; или, наконец, падением уровня современных поэтов, не выдерживающих сравнения с предшественниками. Другими словами, большинство образованных людей считают современную поэзию стоящей на грани вымирания. Однако в действительности ситуация значительно лучше, чем кажется извне. И вот перед нами — еще одна книга, из которой очевидно: русская поэзия жива. Григорий Марк родился в Ленинграде, довольно давно переехал в США, где живет и теперь. «Глаголандия» — книга новых его стихотворений. В «Глаголандии», как и в предыдущих книгах Марка, преобладают классические размеры с метрикой и рифмовкой. Есть также белые стихи, верлибры и опыты в области визуальной поэзии. Однако и «визуальные» стихотворения Марка — стихотворения с индивидуальным ритмом, чаще всего рифмованные, но сверстанные (с помощью компьютерных ухищрений) в виде разнообразных фигур. Традицию эту, восходящую еще к Древнему Риму (а в России начавшуюся в эпоху барокко), в современной русской поэзии продолжает не только Марк: подобным образом набраны некоторые стихотворения в книге Владимира Строчкова «Глаголы несовершенного времени» (М., 1994). Книга поделена на восемь частей. Каждая из этих частей — со своей идеей, своим сюжетом и своим настроением, для создания которого очень важным оказывается именно размер. Так, в третьей, где стихи так или иначе отсылают к воспоминаниям о родном городе, автор приписывает ямбу специально «питерскую» семантику:
Плывет припетербурженный ямбок, синхронизуя все движенья с ритмом тяжелой крови, бьющейся в висок, и бормотаньем праздничной молитвы... («...И лифт меня уносит в небосвод...»)
Ямбических стихотворений в этой части в самом деле много («На кухне шла дуэль на сковородках...», «На черном небе вырезан квадрат...» и т.д.), а семантическим противовесом ямбу оказывается анапест. Он передает ощущение некоторой легкости, чувство отстранения или возвышения. Возможно, как раз соединение «припетербурженного» ямба и более легкого анапеста создает впечатление «наложения» того, что видит приехавший в город эмигрант, и его же детских воспоминаний.
Ничего не забыв, сам себя пережив, в Петербург я вернусь совершенно седой, загорелый, похожий на свой негатив. Полукружье моста глубоко под водой изогнется, двойную дугу очертив, словно люлька для тени бездомной моей. И я снова внутри. Отраженья со дна поднимаются вверх... Я продрог до костей. Белой ночью плывет по зеленым волнам пароходик, обвешанный визгом детей... («Ничего не забыв, сам себя пережив...»)
В шестой части книги, более философской, Марк использует в основном нерифмованный стих («Заснул, весь привычно согнувшись...», «Когда он ко мне повернулся...» и др.). Из-за отсутствия рифмы (при том, что ритм легко различим) создается впечатление незаконченности и неопределенности — этим подчеркивается бесконечность, незавершимость размышлений героя:
Я все чаще теперь замечаю: стоит только на миг отвернуться, как знакомые с детства предметы с мест сдвигаются и осторожно подползают почти что вплотную, и стоят за спиной полукругом, ожидая сигнала к атаке... Видно, кто-то командует ими. Иногда захватить удается их врасплох и на долю секунды краем глаза я в зеркале вижу, как с ленивым презреньем над полом зазевавшийся стул проплывает, или шкаф поднимается в воздух и готовится прыгнуть на плечи... Я стою и боюсь шелохнуться... («Я все чаще теперь замечаю...»)
В первой же части книги Марк описывает особую страну Глаголандию, населенную частями речи и частями слов — с Парком-Кириллицей, городами-романами, домами строф и домиками хореев, «словоемами» и т.д. Получается очень ясная картинка тихой, радостной страны со своим устройством, повседневной жизнью и праздниками.
В Глаголандии поют колокола. Блики плещутся в морщинистых каналах. Куполята, словно дети, к куполам золотистыми затылками прижались. Разгораются в Соборе Языка Образа Святой Грамматики и свечи. Как бельишко на веревке, облака просыхают после стирки каждый вечер... («В Глаголандии поют колокола...»)
В этой части герой Марка созерцает внутренним зрением разнообразные пейзажи творчества — они могут быть и радостными, и пугающими:
С блаженной улыбкой сидеть поздно ночью. Со дна меж корявых корней и стволов, из мутной воды словоемой проточных, крючками отточенных четверострочий рыбешку вылавливать мелких стихов... («С блаженной улыбкой сидеть поздно ночью...»)
Слова мои — зеки колонной по трое — Шагают сквозь мертвую тьму на работу... И ритмы сонетов в снегу отбивают Опухшие зеки ногами из ваты. («Слова мои — зеки...»).
В своих стихотворениях Марк использует множество неологизмов: смыслопогранка, колоколята, спозапьянку, человекостихи и т.д. Когда слова уже известны, кажется, что звуковой образ слова и его смысл — две независимые и замкнутые структуры. А если слова создаются на глазах у читателя «по частям», то сам процесс виден отчетливее: вот живут в Глаголандии звуки — и вот они соединяются в слова, а слова — в стихи. Как писал Борис Заходер:
Самый лучший способ писать стихи — это позволять словам становиться туда, куда им хочется... 1
Если опуститься в этом описании на один уровень вниз, то можно вместо «слова» сказать и «осмысленные фрагменты» слов. Марк, кажется, убежден, что в хорошем стихотворении без неологизмов не обойтись. Особого внимания заслуживает последняя глава — визуальная поэзия, или, как назвал ее автор, «Стихи, которые надо видеть» (впрочем, к стихам, «которые надо видеть», относятся и некоторые стихотворения из других частей).
A м о е п р о - Aи с х о ж д е н и е т о р ч и тA ш е с т и — у г о л ь н о й желтою заплатой на каждой строчке к а к Д а в и д о в щ и т Aзашитый в кожу намертвоA к о г д а - т о A
Эти стихи свидетельствуют о тенденции, важной для современной поэзии в целом. На сегодняшний день для создания стихотворений принципиальным фактором становится «подача», способ восприятия аудиторией. Критерии «искренности» и «истинности», всегда важные для лирического искусства, сегодня определяется именно ситуацией непосредственного контакта с публикой, «эффектом присутствия» при лирическом событии (этот факт подтверждают и сами поэты 2. В случае Марка — именно установка на то, что адресат видит эти стихи как своего рода пространственный жест, и обращения к нему в некоторых текстах и создают сильный «лирический эффект». В завершение скажу еще раз: «Глаголандия» — прекрасный пример того, что поэзия, и более того — качественная поэзия на русском языке, существует и процветает.
|
[1] Заходер Б. Заходерзости. М.: Век 2, 1997. С. 133.
[2] Например, в личной беседе со мной об этом говорил поэт Андрей Родионов.
|
|
|
|
|
Герои публикации:
Персоналии:
06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
28.12.2019
Дмитрий Кузьмин
02.06.2019
Дмитрий Гаричев. После всех собак. — М.: Книжное обозрение (АРГО-РИСК), 2018).
Денис Ларионов
|
|
|