|
Города России
Страны мира
|
|
|
|
Юрий Линник . предыдущая публикация |
Рифмуя бабочек
Беседа с Юрием Линником
|
Окна в квартире известного философа и поэта Юрия Линника закрыты плотными шторами, но не от посторонних взглядов, а от солнечных лучей. На самом деле в его доме хранится несметное богатство, которым должны наслаждаться многие. А яркий свет опасен для произведений искусства. Картин в квартире философа столько, что они висят на стенах за книжными стеллажами и даже на потолке. Библиотека мастера хранит множество раритетных изданий и альбомов. А еще Юрий Линник может похвастаться коллекцией экзотических бабочек редкостной красоты и спиральными раковинами... «Можно ли жить в музее?» думала я, протискиваясь за хозяином дома в узкий проход между книжными полками. «Жить здесь становится невозможно! словно бы услышал мой вопрос Юрий Владимирович. Я вот думаю: что мне делать? У меня есть множество приглашений Италия, Япония, Германия. А я привязан к этому месту». Так уж устроена жизнь: сначала вещи служат нам, но когда их становится слишком много, мы начинаем служить вещам. Даже если они имеют духовную ценность. Юрий Владимирович, а вы не чувствуете себя заложником своих коллекции? Конечно, я заложник! Я мог бы уехать отсюда: когда осталось не так много времени до ухода в миры иные, хочется пожить в человеческих условиях. Я мог бы путешествовать по миру, хотя я нигде не был. Мной воспета вся мировая культура, а я знаком с ней заочно. Я бы с удовольствием уехал, если бы мог взять все с собой, но законы наши таковы, что я не могу вывезти за пределы страны ценные книги. Конечно, лучше бы я никуда не уезжал, я очень привязан к Русскому Северу, но надеяться здесь не на что! Наша страна тяжело больна. Нет, меня никто не ущемляет, с голоду я не умираю... Сказать, что ситуация экстремальная и надо бежать из России, не могу. Но обратите внимание, сколько талантливых людей покидает Россию. Их нельзя осуждать. Человек обязан реализоваться в жизни. Я прожил очень трудную жизнь и что-то успел сделать. Но я бы сделал гораздо больше, если бы жил в нормальных условиях. В условиях свободы. Мне свобода улыбнулась только в 45 лет. Поздно она ко мне пришла. О вашей библиотеке и собрании картин ходят легенды. Молодежная правозащитная группа написала письмо мэру Петрозаводска о вашей идее Полимузейона, объединяющего пять разных музеев. Я впервые слышу об этом, хотя я общаюсь с этой славной молодежью. Они проявляют заботу не только о моей коллекции. Они думают о собственном городе, где будут места, способные удовлетворить духовные интересы. Слово «полимузейон» я придумал сам. Смысл его понятен: слово «поли» значит «много». В полимузейон должны войти пять моих коллекций. Это Музей космического искусства имени Рериха с работами художников русского авангарда. Это Музей Русского Севера. Был такой человек Юрий Сергеевич Ушаков, доктор архитектуры, исследователь. Он безумно любил Русский Север. Он исходил пешком огромные территории, начиная от псковских земель, кончая Печерой. Он писал монографии и создавал картины. Сейчас я передал коллекцию живописных полотен Ушакова в аренду музею-заповеднику «Кижи». Третий музей гениальной художницы Тамары Юфа, которая оформила более 90 моих книг. Сотрудничество поэта и художника это давняя традиция для русской культуры. Скажем, Крученых и Розанова, если взять русский авангард. Классическая пара. Они очень любили друг друга, но Розанова рано скончалась. Книги, которые они создали вместе, большая редкость. И было их, может быть, штук десять-двадцать. А здесь 90! Я считаю, это мировой рекорд. Четвертый музей российского художника Франциско Инфантэ. Имя испанское, а парень русский. Его отец эмигрант в 30-е годы влюбился в простую русскую женщину, блондинку, и родился у них Франциско. Именно он сейчас представляет искусство России во всем мире. Я горжусь дружбой с этим большим художником, который создает с помощью зеркал и других приспособлений своеобразные инсталляции, мистерии в природе. Он мне много своих работ подарил и будет дарить дальше. И, наконец, пятый музей эстетики природы. Я трепетно отношусь к бабочкам и раковинам. Мои друзья-натуралисты, которым очень нравится, как я пишу о природе, много путешествуют, ловят легально и нелегально бабочек. Кое-что перепадает и мне. Моя коллекция собрана не по научному принципу, а по принципу эстетическому. Я нахожу оригинальные сочетания экземпляров, рифмую бабочек между собой по форме и цвету. Это же все, наверное, стоит очень дорого! Меня часто спрашивают: вы миллионер, что ли? У вас такие богатства! И книги я издаю за свой счет. А объясняется все очень просто. Когда я был молод, совсем еще мальчишкой, я пришел к Алексею Крученых, русскому футуристу. И он мне сказал: «Как увидишь наши книжки, покупай всегда!» И я покупал. Стоили они три рубля тогда, теперь они стоят бешеные деньги. И всю свою коллекцию я распродал. Сейчас я об этом жалею, но зато я что-то мог сделать. Несколько лет назад на прилавках книжных магазинов было множество ваших брошюр, и стоили они смешные деньги. Теперь их нет в продаже... Это был очень короткий отрезок времени. Сейчас в этом нет смысла. У людей нет интереса к вашей философии? Сейчас многие писатели потеряли своего читателя. У меня есть свой круг поклонников, больше в Москве, Санкт-Петербурге. На мои книжечки читатели подписываются, и расходятся они крохотными тиражами. Мир изменился это нормальный процесс. Работать в отсутствии читателя интересно. Это свобода. Не думаешь, как тебя оценят. И я продолжаю творить. Видите, какая библиография вышла в свет в издательстве педагогического института. На обложке опять иллюстрация Тамары Юфа. А вас можно назвать классической парой в смысле творчества? Мне бы хотелось так думать. Я горжусь своей творческой дружбой с этой удивительной художницей и прекрасной женщиной. Я ей ничего не навязываю, но она всегда создает рисунок в унисон тому, что я пишу. Для меня этот унисон большая загадка. В следующем году она отметит свой юбилей. Стыдно, что у нас нет музея Тамары Юфа и что такой художник не имеет заказов. Хочется еще поговорить о любви... В моей жизни были музы, которым я безумно благодарен за то, что я дерзнул написать стихи про любовь. Вы написали много книг, посвященных разным религиям: «Мой ислам», «Мой иудаизм», «Мой дзен». А ваша религия какая? Я атеист, но я люблю религию как культуру. Необходимо уточнить, что я понимаю под атеизмом. Есть некая неопределенность. Проблема «есть бог или нет бога» неразрешима. Я очень симпатизирую православию, но я человек совершенно не церковный. Я не причащаюсь, если и крещусь, то формально. Хорошо, что церковь соблюдает ритуалы, но вряд ли Бог нуждается в этом. Я говорю своим студентам: выбирайте одну из трех моделей. Первая модель: мир, где есть бог, и это доказано. Я не хочу жить в таком мире, потому что на меня давит авторитет бога. Вторая модель: доказано, что нет бога. Это страшный мир, не к кому обратиться, не к кому воззвать, когда ты одинок. И третий вариант: есть неопределенность может, есть, а может, нет. Если бы я был богом, то я создал бы мир по третьему сценарию, потому что это мир свободы. Я думаю, что наш мир как раз такой. Если Бог есть, я отдаю ему должное за то, что он прячется, за то, что он затаился, чтобы не стеснять нашу свободу. Молодец! Вы считаете себя анархистом. Странно, кажется, что философ должен стремиться к какой-то стройной системе устройства мира, а не к беспорядку! Анархизм это самая созидательная философия. Вы слышали что-нибудь о синергетике? Это наука о том, как хаос превращается в космос. Сам собой. Великим синергетиком и анархистом был китайский философ Лао Цзы. Он сказал так: хорош тот политик, который не правит, а поручает все естественному течению событий. Люди сами устроят жизнь наилучшим образом. Анархизм это наука о самоуправление. Я сейчас пишу книжку о Великом Новгороде. Я обожаю этот город. В русской истории было две линии: новгородское самоуправление и московская государственность монархическая, тоталитарная. Москва подавила Новгород. Но сегодня очевидно, что московская линия зашла в тупик. Я люблю моего учителя Петра Алексеевича Кропоткина. Я люблю его по трем поводам. Он был прекрасным геологом и расшифровал тайну ледникового ландшафта. Он объяснил, почему Карелия такая, какая она есть. Второе: он был прекрасным биологом и показал, что эволюция это не только борьба за существование, но это еще взаимность и солидарность. И третье: он был анархистом. Кропоткин доказал, что государство принципиально любое государство имеет две тенденции. Оно подавляет свободу. И государство это есть бюрократия, которая порождает коррупцию. Правда Кропоткина подтверждается каждый день. Бюрократия это социальный рак. А анархизм, как созидание, очень русская идея. Это солидарность, это кооперация, это взаимопомощь, это честность и порядочность. Вы себя ощущаете гражданином России, гражданином мира или гражданином Вселенной? И так, и так, и так. Прежде всего, я северянин. Я люблю Русский Север. Я думаю, именно Русский Север поможет русскому ренессансу. Но я люблю и Запад, и Евразию. Это такая всемирная отзывчивость. Свойство русской души.
|
|
|
|
|
Герои публикации:
Персоналии:
06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
28.12.2019
Дмитрий Кузьмин
02.06.2019
Дмитрий Гаричев. После всех собак. — М.: Книжное обозрение (АРГО-РИСК), 2018).
Денис Ларионов
|
|
|