Печальное известие пришло в конце прошлой недели из Уфы – умер Александр Касымов, поэт, критик и вообще редкий в наши времена тип литературного энтузиаста. Когда мы познакомились, ему было почти пятьдесят, но, разговаривая с ним, я чувствовал подчас некоторую неловкость: профессиональная прохлада моих собственных отношений с литературой слишком наглядно контрастировала с его очень живой, почти детской восторженностью.
Живя в глухом литературном захолустье (Уфа, к сожалению, не Екатеринбург, не Пермь и не Челябинск), где соответствующая среда словно бы застыла в кондово-советских формах, он ревниво следил за всем, что происходит в столицах, при малейшей возможности старался вырваться в Москву — походить по редакциям, пообщаться с писателями и критиками, подышать литературным воздухом, который после застойной Уфы казался ему свежим. Но в редакции «Вечерней Уфы», где он работал, платили ему гроши — особенно не разъездишься.
Впрочем, и сонную Уфу он старался как-то растолкать — издавал, когда удавалось найти деньги, очень симпатичный литературный журнальчик «Сутолока», а когда в 1999 получил за цикл рецензий в «Знамени» премию фонда «Знамя» (я думаю, долларов 500, вряд ли больше), купил старенький компьютер и тут же построил и запустил в Сеть собственный сайт «Квартира Х«, где не гнушались публиковать свои стихи Бахыт Кенжеев и Дмитрий Воденников. Если память мне не изменяет, то этот сайт не раз попадал в рейтинг «Улова».
Интернет в последние годы вообще был для него отдушиной, и его возможности он старался использовать максимально — всюду бывал, все читал, вел большую переписку, которая иной раз порождала любопытные сюжеты. Так получилась «Магнитная буря», «маленькая e-mail'ная повесть», выросшая из переписки с Александром Левиным: текст этот получился случайно. Критик (А.К.) послал поэту (А.Л.) электронное письмо. Поэт ответил. На ответ наложилось следующее письмо — и пошло-поехало. Совершенно частная переписка стала превращаться в текст о литературе и жизни в ней или с нею... Первым это заметил критик и заволновался: что-то получается... Поэт удивился: неужели? Кому это интересно? Но раз интересно нам, то, может быть, найдется и кто-то третий, который заинтересуется. И хорошо бы, чтобы этим третьим (а если четвертым, пятым?) стал читатель...
Я мало читал стихов Касымова, и о том, каким он был поэтом, судить мне трудно, но критиком он был отменным — тексты, о которых писал, чувствовал, можно сказать, интимно, разворачивал их в неожиданных плоскостях, а главное — писал с редким теперь драйвом, источником которого была неподдельная личная заинтересованность. Работал до самого конца и последний его текст — рецензия на книгу Игоря Клеха «Охота на фазана« — опубликован в августовском «Знамени», которого, кажется, еще и нет в бумажной версии.
Остались две более чем скромные книжки, изданные в Уфе («Улетающий Обломов» и «Лечебник для садов Семирамиды: голоса вещей», обе — 1997), да россыпь статей и рецензий, большей частью опубликованных в «Знамени» в 1999-2003 гг.
Словом, грустно все это, — не так уж много осталось у литературы бескорыстных энтузиастов, каким был Александр Касымов
|
