Сам Евгений Чижов уверяет, что его роман – фантастический. Что он о том, что произошло бы, если бы мечты художников-авангардистов оправдались и искусство – в частности поэзия – могло бы действительно влиять на жизнь. В книжке это и вправду показано довольно наглядно.
Там есть эпизод: в прошлой, московской, «реалистической» жизни героя его друг, замечательный поэт, видит по телевизору расстрелы в Чечне, и это отвратительное зрелище заставляет его сжечь собственные рукописи. Потому что если б его стихи чего-нибудь бы стоили, говорит он, они бы могли остановить эту бойню – а так это просто испачканная чернилами бумага. А в новой, «фантастической» жизни героя, проходящей в вымышленном среднеазиатском Коштырбастане, гениальные (без иронии, без преувеличения гениальные) стихи тамошнего президента Гулимова как раз ложатся в основу государственных решений и проектов – то есть по-настоящему меняют действительность. При этом жизнь под Гулимовым в Коштырбастане очень напоминает жизнь в Туркмении под Туркменбаши. То есть это страшная восточная диктатура.
Вообще-то Чижов работает на территории более чем освоенной. Его главный герой – московский поэт Печигин, европеец, заглоченный, затянутый Востоком, как, скажем, герой Боулса (и Бертолуччи). Рефлексирующий интеллигент, оказавшейся разменной пешкой в игре могущественных и совсем не интеллигентских сил, как, например, Розенкранц и Гильдестерн у Стоппарда. Наблюдатель, решающий вопрос, совместны ли гений и злодейство, как – ну ясно, как кто...
Но при этом у «Перевода с подстрочника» нет привкуса литературности и нарочной вторичности. Есть непонятный Восток, есть злодей – он же гений (или нет?), есть неизбывная для частного человека зачарованность властью. Все это вещи – да, описанные в книгах, но существующие и существенные.
И это, возможно, важнейшее (наличествующее и в предыдущих романах – «Темное прошлое человека будущего» (1999), «Персонаж без роли» (2008)) достоинство писателя Чижова вообще. Он пишет романы «умные», (в каком-то смысле даже романы идей), он пишет романы литературные (в каком-то смысле даже «про литературу»), но в первую очередь он пишет романы.Всякий раз он устраивает мир, в которого поселяет героя с чувствованиями, верованиями, с мыслями, с судьбой. Его книги – про чтение все же больше, чем про думанье. Для сегодняшней нежанровой прозы такое действительно практически фантастика.
|
