Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
Страны и регионы
Города России
Страны мира

Досье

Публикации

напечатать
  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  
Обживается вечность
Памяти Анны Альчук

07.05.2008
Русский журнал, 30 апреля 2008 г.
Татьяна Михайловская
Листайна


        В моей библиотеке есть все ее книги. Все они важны для нее. Но две из них обозначают вехи судьбы.
        Первая - самиздатская. Машинопись, прошитая по корешку. В нее вошли стихи 1986-88 гг. На титуле – «Анна Альчук. Сов семь. апрель 1988». Она сделает из них две и протиражирует их. Но это будет позже, когда забьет фонтан 90-х годов. А пока книжка начинается с загадочных (заумных, говоря литературоведческим языком) стихов «солов листящих», то есть «слов летящих», и заканчивается графической композицией - нисходящие ступени лестницы, выстроенные из слов «Боль», «Лоб», «Тьмой». Понятно, то был период драматических внутренних коллизий, которые каждый пишущий преодолевает, прикрываясь стихом, как щитом. «Листайна» - сквозной мотив этой книги.
        Вторая – «Своими словами», своего рода манифест 2004 года. «Насилие рождает насилие рождает насилие рождает насилие?» - дурная бесконечность, в которой уже нет ни причин ни следствия. Однако эта зависимость оказывается невечной: буквы тают с каждой страницей и, наконец, исчезают совсем. В самом конце, после пустых - чистых! без насилия! - страниц поэтесса Анна Альчук выражает свою мечту, свою надежду убежденного пацифиста: нет места насилию, ни в Ираке, ни в Чечне.

            нет! (вой не)ба
            мы не услышим
            нет!

        Жаль, ничего не сказано про Берлин...
        Эту книжку она выпустила вскоре после пресловутого суда. Это был ее ответ грубым нападкам, угрозам и посягательствам на свободу совести художника.
        Книга-концепт - особого рода издание: автор имеет идею, но не всегда точно знает, как ее реализовать в печати. Я рада, что смогла помочь Ане своими советами. Книжка вышла тиражом всего 50 экземпляров. Многим явно не хватило.
        Трудно поверить, что следующие Анины книги выйдут уже без нее...

Евгений Степанов

        С Анной Альчук я общался восемь лет - с тех пор, как стал издавать журнал «Футурум АРТ». Она была очень веселым, светлым, благодушным человеком. Абсолютно спокойным и неконфликтным. Она всем была довольна, что редко встречается в среде поэтов, - они, как правило, на кого-то (друг на друга) обижаются.
        Заходила ко мне в редакцию со своим замечательным внуком, всегда улыбалась, часто звонила, ни на кого не жаловалась. Убежден, что покончить с собой эта светлая женщина не могла. Скорее всего, это был несчастный случай.
        Аня регулярно присылала нам в редакцию стихи - мы их с радостью печатали. И в «Футуруме», и в «Детях Ра». В 2005 году я издал книгу ее стихов «не БУ». Печатал и интервью с ней.
        В номере 5-6 «Детей Ра» за 2007 год она так ответила на блиц-опрос (печатаю с сокращениями):

        - Кто из больших современных поэтов незаслуженно редко попадают на страницы «толстых» журналов, замалчиваются критиками?
        - Я не могу выступать экспертом по «толстым» журналам. Кроме «Футурум АРТа», «Детей Ра», «Журнала ПОэтов» и «Воздуха» (это толстые журналы?), я ничего (скорее всего, напрасно - просто нет времени) не читаю.

        Впрочем, по поводу нескольких значительных поэтов могу сказать со всей определенностью: недостаточно изучена, очень редко упоминается талантливая поэтесса Нина Хабиас; нигде не фигурирует, практически выпал из обоймы крупный поэт, сильная и независимая личность Владимир Гершуни; незаслуженно мало пишут об утонченном и блистательном Владимире Казакове; не знаю, печатают ли в толстых журналах Нину Искренко? Есть ли о ней осмысленные критические статьи? Во всяком случае, ее яркое дарование этого заслуживает, как, несомненно, большего внимания заслуживает интересный поэт-заумник Глеб Цвель.
        Если же говорить о живущих, похоже, мало печатают Всеволода Некрасова...

        - Возможна ли в принципе объективная оценка творчества поэтов?
        - Возможна лишь post factum, при жизни практически невозможна. На оценку творчества поэта слишком влияют такие факторы, как тусовочность, способность поддерживать массу нужных отношений, влиятельность, связь с массмедийными ресурсами, то, насколько ты нравишься славистам, что, в свою очередь, зависит от того, насколько легко тебя переводить... Еще на начальном этапе важно попасть в правильную группу прорыва. В России индивидуальную карьеру делать очень трудно.

        Интервью оказалось во многом провидческим. И объективную оценку творчеству талантливейшей Анны Альчук мы сможем дать только сейчас.
        Как поэт Анна Альчук была уникальным явлением. Она находила тайные смыслы и коды в Слове, расщепляя его, как физик, на атомы. Она вызвала целую волну подражателей, но, похоже, этого не замечала.
        За три месяца до своего трагического исчезновения Аня прислала мне свои новые стихи, мы их сейчас печатаем в пятом номере «Детей Ра». Страшные, пророческие стихи - она предвидела свою судьбу.

            * * *

            ОТлеТЕЛА душа
            отдышалась
            отрешилась от шлака и -
            вширь
            просияла на синем
            отсель
            несиницей в руках саркофага -
            прошивающим Землю дождем
            журавлем
обживается вечность

        Тут нечего добавить - поэтом обживается вечность. Помолимся за поэта Анну Альчук.

Игорь Лощилов (Новосибирск)

        На конференции, посвященной 80-летию хлебниковеда Виктора Петровича Григорьева (Институт русского языка им. В.В.Виноградова, 19-22 мая 2005 г.), поэт Анна Альчук выступила в не совсем привычной роли: с научным докладом «Созидательная деструкция Крученых». Доклад показался автору этих строк удачным, как и его печатная версия, опубликованная под названием «Провидческое начало в жизнетворчестве Крученых» в сборнике материалов конференции (Художественный текст как динамическая система. М.: Управление технологиями, 2006. С. 450-455). Хотя в примечании автор назвала свой доклад «сообщением, являющимся скорее рефлексией поэта, чем исследованием профессионального филолога», - выступление запомнилось именно как научно-плодотворное, конструктивное.
        Когда в Новосибирске был задуман сборник «Интерпретация и Авангард» (работа над ним еще не завершена), я обратился к Альчук с просьбой написать и прислать что-нибудь о поэзии Крученых для этого сборника. Аня охотно откликнулась на предложение, однако ближе к сроку dead-line прислала набольшую заметку - она была посвящена «арт-процессу» недавнего прошлого, еще только становящегося «историей», а не вопросам развития и следования «авангардным традициям начала XX века», как формулировала Альчук в другом своем тексте, «программном», - «Несколько соображений о новаторской поэзии post factum» (Поэтика исканий, или Поиск поэтики. М.: Управление технологиями, 2006. С. 8-9).
        Заметка датирована 1990-м, однако старый текст, вероятно, был основательно переработан для новосибирской публикации в свете дальнейшего развития литературной и художественной ситуации. О непростых обстоятельствах, вызвавших к жизни исходный вариант, можно составить приблизительное представление из первой авторской сноски.
        О происшедшем позже можно сказать только, что оно не укладывается в голове -
в буквальном, не метафорическом смысле этих слов. Возможно, не уложится и не уляжется там никогда...
        Горько сознавать, что этой публикации автор уже не увидит, а в оглавлении сборника будет имя в черной рамке...

Эсфирь Кобле

        Я была знакома c Анной недолго, но ощущение творческого полета и постоянной творческой думы, мне кажется, сопровождало Анну всегда. Мы познакомились, когда я делала свой международный интернет-проект «Россия - далее везде». Она предоставила свои стихи и рекомендовала других авторов. В моем проекте подборка в разделе «поэзия» неровная и разношерстная, но то, что называют современной поэзией, пришло в проект вместе с Анной. Мне кажется, она была пронизана «словом». Ведь написала же она: «Все изначально уже присутствует в языке...»
Языком она владела виртуозно, играя с ним, как дети играют игрушками.
        Когда я попросила стихи для журнала «Литературные незнакомцы», предупредив, что журнал традиционный и формальные вещи не печатает, она принесла стихи 1977-1981 годов, пронзительные по чистоте и простые по форме:

            Тишина, растворившая тело,
            В талом золоте свеч - голоса.
            Голос света, летящий с предела,
            Образ светлый, ведущий к пределу,
            Безответного воска роса.

        Стихи ее, представленные в проекте «Россия - далее везде», совсем другие:

             «Так подожди же меня
            В Горах, ведущих к смерти».
             («Сказание о Ёсицуне»)

            однокрылые бабочки «Ю»
            длинная трава гобоев
            опадают опадают -
            танец ЛЮ лепестков
            стволы теневые
            лиловые на зелени снега
            и на вершине не остановлюсь
            среди облаков-пионов
            НА
            боль-НАслаждение
             (выси чинной)
            быть
            удостоенной
             (роз
            ги)бели
            от
            ручки-чу-десной

        Нет, не должны поэты писать о смерти. Ведь поэзия - это пророчество.


Александр Бубнов

        Остался навсегда в памяти такой, казалось бы, незначительный эпизод.
        ...Обзор выставки визуальной поэзии рождался у меня с трудом: репортаж с места события надо было сочетать с описанием работ, анализом, выводами... А когда этот обзор наконец сложился, он так и не прошел цепочку «автор-заказчик-публикатор», завязнув в каких-то непонятных дебрях... На закрытии выставки, когда я сидел где-то в стороне со своими думами, подошла Анна, улыбнулась мне и сказала слова поддержки, сказала просто и точно - попала. Почувствовала. И слова ее вызволили меня из мутного водоворота уныния.
        Мне думается, что, несмотря на все свои сложные взаимоотношения со Вселенной, Анне удавалось смягчить и сгармонизировать такие отношения у других - своими стихами, своими словами. И в творчестве своем Анне удавалось найти только Свои - индивидуальные - Слова, которые становились... нет, не общими, но - нужными. Спасибо.

Анна Альчук (Москва)

         «Детский сад»: единство времени, места и действия (1)
        Начало истории арт-группы «Детский сад» выглядело довольно типично для 70-х - начала 80-х годов. Осенью 1984 года трое художников: Герман Виноградов, Андрей Ройтер и Николай Филатов - оформились сторожами помещения бывшего детского сада. Для двоих из них - Виноградова и Филатова - детский сад стал постоянным местом жительства, Ройтер же использовал пространство детского сада как мастерскую.
        Если в 70-е годы должности сторожа, истопника, уборщицы приобрели качество некой аристократичности, так как служили убежищем для нонконформистски настроенной интеллигенции, не желавшей приспосабливаться к существующей власти, то в начале 1985 года (именно тогда Виноградов, Филатов и Ройтер окончательно обосновались в помещении детского сада) работа художников сторожами имела совсем другие последствия. «Детский сад» не сразу стал тем, чем он был в течение полутора лет и что составляло основу его известности, а именно - средоточием неофициальных дискурсов и практик, центром альтернативной культуры Москвы, привлекавшим к себе художников, поэтов, музыкантов из Ленинграда, Львова, Одессы и других городов. Вначале, рассказывает Филатов, «главной функцией» Детского сада» была психическая реанимация» (2) для материально неустроенных, психически подавленных людей. Для него и его друзей в тот период важно было избавиться от комплекса государства - соглядатая любых художественных проявлений, а пространство детского сада как никакое другое давало ощущение подобной свободы.
        Это был просторный двухэтажный дом, окруженный довольно большим садом и изолированный от внешнего мира забором. Помещение, утратившее свое первоначальное назначение, отапливаемое и все еще пригодное для жилья, располагалось в самом центре Москвы (Хохловский переулок, дом 4), в непосредственной близости от старой площади (ЦК КПСС) и площади Дзержинского (КГБ СССР). Как ни парадоксально, но именно центральное расположение дома и его территориальная близость к источнику власти давали художникам ощущение свободы и защищенности от внешнего мира. Можно сказать, что в самом эпицентре власти образовалась лакуна свободомыслия в соответствии с идеей Мишеля Фуко о том, что «точки сопротивления наличествуют во всей сети власти. Поэтому по отношению к власти нет некоего места Великого Отказа, души восстания, очага всех бунтов, закона самой революционности. Есть лишь разные виды сопротивления» [Foucault 1976, p. 126; перевод Михаила Рыклина. — А. А.].
        Художники оказались обладателями огромных пространств, которые они могли использовать по своему усмотрению. Виноградов переселился туда с женой. Он вспоминает: «Несмотря на большие пространства, жалко было отнимать место, которое можно было использовать как мастерскую, под жилье, и мы поселились в туалете. Там были детские туалеты с маленькими унитазами. Я засыпал песком пять из них, постелил доски и устроил постель, а бачки разрисовал. Получилась удивительная комната-келья, в ней было окно, которое выходило на крышу и деревья».
        Однако основное значение имело то, что в распоряжении художников оказалось независимое выставочное пространство, находившееся вне ведения каких-либо худсоветов и МОСХа.
        На выставку работ троих обитателей детского сада пришли художники старшего поколения: Илья Кабаков, Эрик Булатов, Эдуард Гороховский и другие. По свидетельству Ройтера, Кабаков проявлял к «Детскому саду» постоянный интерес. Его собственная мастерская располагалась сравнительно недалеко, и часто случалось, что приходившие в его мастерскую гости становились посетителями «Детского сада», и наоборот.
        В «Детском саду» состоялись выставки художников: Игоря и Светланы Копыстянских, Сергея Шутова, Сергея Волкова, Владимира Наумца, Никиты Алексеева. Выставлялись и ленинградские художники: Тимур Новиков, Африка (Сергей Бугаев), Олег Котельников. «Детский сад» привлекал самых разных людей из сферы неофициальной культуры; здесь побывали музыканты Сергей Курехин, Владимир Тарасов, Алексей Тегин; режиссеры Евгений Юфит и Борис Юхананов; поэты Всеволод Некрасов, Дмитрий Пригов и Лев Рубинштейн; критики Иосиф Бакштейн и Виктор Мизиано; художник Андрей Монастырский и другие члены Коллективных Действий, арт-группа «Мухоморы», устраивавшие здесь хэппенинги.
        Успех группы «Детский сад» во многом определялся общей ситуацией, сложившейся в среде неофициальной культуры Москвы в 1985-1986 годах. С одной стороны, ослабло давление со стороны государства: в официальной прессе стала мелькать информация, за которой еще год назад могли последовать репрессии. С другой стороны, западный арт-рынок только начал проявлять интерес к молодым представителям неофициальной культуры, вызывая эйфорические надежды на будущие возможности у людей, мало знакомых с нюансами арт-бизнеса и связанного с ним дискурса.
        Вероятно, для многих представителей неофициальной культуры отъединенная от внешнего мира «островная» ситуация» Детского сада» с его идиллической атмосферой погруженности в творчество была как бы залогом будущих побед на арт-рынке.
        Основным стилем поведения для художников «Детского cада» было спонтанное самовыражение, основным жестом - жест импульсивной раскованности. Спонтанно создавались объекты и картины. Один из главных принципов авангарда - стирание границ между искусством и жизнью - реализовался здесь в полной мере, игра и работа были для художников синонимами. Например, одна из картин возникла в результате шуточной битвы, устроенной между Филатовым и Анатолием Журавлевым. Художники расстелили на полу большой белый холст и устроили веселую потасовку с помощью кистей с разноцветной масляной краской. К концу хэппенинга они представляли собой столь же ценные живописные объекты, что и «картина», возникшая на покрывавшем пол холсте.
        Объединение троих художников, ставшее центром притяжения для культурной элиты того времени, было тем более удивительным, что у группы «Детский сад» не было ни единых целей, ни общей программы. На основе человеческой симпатии под одной крышей сошлись совершенно разные люди, но для каждого из них сотрудничество имело далеко идущие позитивные последствия.
        Филатовым пространство детского сада было воспринято как деполитизированное и утопическое. Для него наконец-то стало возможным «освобождение от политических оппозиций 70-х годов». Под влиянием «нью-вэйвовского» стиля, характерного тогда для ленинградских художников, близких «Детскому саду», он перешел от танатальных гиперреалистических изображений, как бы воспроизводимых нечетким телеэкраном, к эксперименту с чистым цветом.
Расковывающее воздействие «Детский сад» имел и на Германа Виноградова. Со своей способностью создавать вокруг себя специфическую среду, в которой принцип реальности отступал перед искренним увлечением спонтанным жестом художника-демиурга, он способствовал распространению атмосферы, впоследствии названной Филатовым «соблазном рая». Шоу, которое устраивал Виноградов, лишь с большой натяжкой можно обозначить как перформанс или хэппенинг. В созданном им контексте трубы, листы железа, металлические части машин и турбинных двигателей, свободно подвешенные к потолку и издающие при прикосновении удивительные по силе и качеству звуки, утрачивали свою принадлежность к техническому миру и неожиданно приобретали качества природности и спонтанности.         Сомнамбулические движения Германа среди этих конструкций, танец с бубном, таинственное освещение при помощи прихотливо расставленных спиртовых таблеток воспринимались как элементы одного действа или мистерии, названной Виноградовым «Бикапонией».
        Первая «Бикапония» была создана им в детском саду. Целью подобного действа, по признанию Виноградова, является объединение всех присутствующих через приобщение к стихиям звука, огня и воды.
        Что касается художника Андрея Ройтера, то в его творчестве проявился концептуальный подход к пространству детского сада. Ройтер обратил внимание на следы дидактики, с которыми художникам приходилось сталкиваться на каждом шагу - будь то указания, как организовывать детские праздники или игры, таблицы для обучения грамоте, расписание режима дня и т.д. Ройтером были найдены папки с множеством трафаретных изображений: домиков, елочек, зайчиков - целый мир знаков, назначение которых сводилось к приведению детского сознания к так называемой «норме». В результате картины Ройтера наполнились условными, схематичными изображениями тех или иных объектов, подразумевающих рефлексию по отношению к повсеместно встречающимся знакам власти, будь то власть товаров или власть социума.
Явление «Детского сада» стало возможным благодаря особым обстоятельствам, возникшим в начале перестройки и имевшим все характеристики классической драмы. (В октябре 1986 года художники были уволены с должности сторожей, и на этом группа «Детский сад» прекратила свое существование.) Единство времени, места и действия, состоявшееся в случае арт-группы «Детский сад», обеспечило ей на короткое время феноменальный успех, вписав деятельность составлявших ее художников в историю российской художественной жизни середины 80-х (3) .

        Литература:

        Foucault 1976 - Foucault M. Histoire de la sexualite. Tome I: La Voloute de savoire. Paris: Gallimard, 1976.

        1. Статья предназначалась для второго выпуска русского издания итальянского журнала по современному искусству «Flash Art». В результате интриг в арт-среде уже готовое к печати издание не состоялось. Данная статья (с небольшими сокращениями и доработками) предлагается в качестве исторического артефакта как свидетельство времени иллюзий и надежд, связанных с дискурсом современного искусства (за последние пять лет потерпевшим в России крах), так как, в свою очередь, написана о днях, когда эти иллюзии только зарождались.
        2. Все цитаты художников группы «Детский сад» приводятся из интервью с ними А.Альчук, взятого в сентябре 1989 года.
        3. Судьба трех художников, составлявших группу «Детский сад», сложилась по-разному. Герман Виноградов по-прежнему остается верен перформативным принципам «Бикапонии», которую он проводит каждое воскресенье у себя дома, в клубах Москвы, в других городах России, иногда за рубежом. Николай Филатов живет и работает в Москве. Андрей Ройтер живет между Нью-Йорком и Амстердамом. Все они - известные художники, участвуют в международных выставках.


  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  

Герои публикации:

Персоналии:

Последние поступления

06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
02.06.2019
Дмитрий Гаричев. После всех собак. — М.: Книжное обозрение (АРГО-РИСК), 2018).
Денис Ларионов

Архив публикаций

 
  Расширенная форма показа
  Только заголовки

Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service