Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
Страны и регионы
Города России
Страны мира

Досье

Публикации

напечатать
  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  
Интервью газете "Книжное обозрение"

16.09.2007
Председатель жюри премии «Букер – Открытая Россия» – должность важная и почетная. Правда, у него, как и у всех остальных членов жюри, всего один голос. В день оглашения «длинного списка» корреспондент «КО» встретился с председателем жюри этого года, одним из главных редакторов питерского журнала «Звезда» Яковом Аркадьевичем Гординым.

        – Сегодня мы выполнили предварительную и самую простую часть работы. Отобрано 31 сочинение, теперь мы встречаемся третьего октября. Мы еще раз просмотрим тридцать один роман. Из них нам надо будет выбрать шесть, вернее, не больше шести. Может, пять, может, четыре, может, три. Что будет непросто, потому что, как уже сегодня выяснилось, предпочтения и вкусы членов жюри очень серьезно различаются. Ну, а в начале декабря будем выбирать лауреата. Как я сейчас могу прикинуть – фаворитов нет. Нам предстоит очень сложная работа, потому что все-таки хочется, чтобы премию получила вещь, которая может произвести впечатление на читателя, причем на достаточно широкого читателя. Ведь задача Букеровской премии – это поддержка хорошей литературы, литературы, которая в некотором роде противостоит второсортной массовой литературе. Но это должна быть еще и хорошо читаемая литература.
        – И вы прочли все сорок романов?
        – Тридцать девять. Сороковой роман пришел позавчера, его никто не читал, и он по чисто формальным соображениям был отклонен – обсуждать его было невозможно, он очень сильно опоздал супротив назначенного срока.
        – В списке есть романы, изданные большими столичными издательствами большими тиражами, а есть – изданные маленькими провинциальными издательствами маленькими тиражами. Можно ли говорить о какой-нибудь процентной норме для провинциалов?
        – Роман «Конформист» вообще издан тиражом 200 экземпляров. Но сразу вам скажу: будет играть только качество сочинения, никакой благотворительностью здесь и не пахнет. Я буду очень рад, если премию в конечном счете получит вещь, изданная в провинции. Но только если это будет действительно достойная вещь, мы не собираемся просто так поддерживать людей, живущих вдалеке от Москвы. Это был бы опасный путь. Давайте мы дождемся шорт-листа и посмотрим, что получится. Во время сегодняшнего обсуждения эти мотивы не звучали.
        – Я думаю, что сейчас все, хоть как-то следящие за литературным процессом, глядят в список и прикидывают: этот может получить премию, потому что не получил такую-то премию, а этот не получит ничего, потому что уже получил другую премию...
        – Да ради Бога, пусть гадают. Ко мне никто с подобными соображениями не обращался, вы первый. Фантазировать можно сколько угодно. Я не думаю, чтобы жюри задумывалось на эту тему. Мне трудно говорить о принципах работы предшествующих одиннадцати жюри, но, по моим впечатлениям от сегодняшнего заседания, ничего подобного не будет.
        – Вы не только председатель жюри, вы известный специалист по истории кавказской войны. Но я знаю, что вы следите за литературой о нынешней войне на Кавказе.
       
– Я действительно слежу за этой литературой, мы даже выпустили сейчас целый том воспоминаний участников войн последних десятилетий: участников Карабахского конфликта и двух чеченских войн. Это тексты, написанные военными, но также там есть еще и материалы двух штатских людей. В том числе записки русского художника, который пережил первый штурм Грозного – мы их публиковали сперва в «Звезде», потом они вошли в том.
        – Вы написали предисловие к книге Вячеслава Миронова «Я был на этой войне». Это шокирующие жестокими подробностями воспоминания офицера, участника штурма Грозного в 1995-м. Но насколько я знаю, никто никогда не видел этого человека...
        – Это абсолютно реальный человек, я с ним общался, правда, только по телефону. Он действующий офицер, Миронов – это псевдоним. Обычно я с ним общаюсь через представителей фонда «Ветераны последних войн вместе». Они помогают нам заниматься сбором свидетельств офицеров и солдат, воевавших в Чечне. Я знаю, что у книги Миронова был редактор, но насколько я понимаю, это в основном все-таки текст самого Миронова. Когда мы публиковали в журнале отрывки из этой книги, у нас был с Мироновым заключен договор. Так что это не фантом и не коллектив авторов. Что говорить – книга очень страшная, но тем не менее достаточно характерная. И хорошо, что она вышла, несмотря на весь ужас того, что в ней написано. Общество должно знать, что думает этот слой российского офицерства. Недавно «Звезда» организовала два «круглых стола» с офицерами внутренних войск, и, надо сказать, их суждения существенно отличаются от настроения героя книги Миронова. Во-первых, у них нет такого ожесточения, а, во-вторых, большинство из них уверено, что только военными методами проблему Чечни не решить.
        – Это всеобщая точка зрения?
        – Это доминирующая точка зрения. Двадцать офицеров разных рангов прошли через наши «круглые столы». Они не отрицают необходимости военных методов, но считают, что пора искать экономические меры, искать точки соприкосновения на основе представлений о традициях и мировидении той стороны.
        – Вот вам приходит рукопись от некоего участника боевых действий. Вы как-то проверяете – правда это или фальшивка?
        – У нас есть несколько источников получения такого рода материалов. Я всегда говорю нашим посредникам, что нам не нужны художественные произведения. Нам приходят материалы из фонда «Ветераны последних войн вместе», кроме того, большое количество материалов мы получаем от офицера внутренних войск из Сибири, майора, который несколько раз бывал в Чечне с ОМОНом. Он сам присылает нам тексты, и коллег своих побуждает писать. Все это материалы, не вызывающие сомнений, никакой липы мы не публикуем. Кроме того, у меня достаточно некоторого литературного и жизненного опыта, а также и элементарного армейского опыта для того, чтобы отличить липу от серьезных материалов.
        – Вы как-то сотрудничаете с такими журналами, как «Сержант» или «Братишка»? Там тоже публикуются воспоминания участников чеченских войн. Правда, их интересуют в основном военно-технические вопросы...
        – То, что там происходит на тактико-стратегическом уровне, – это в принципе и так понятно. Интересно узнать, что происходит с людьми, с каждым конкретным человеком. Поскольку свидетельств воюющих чеченцев у нас нет по понятным причинам, мы опубликовали большой фрагмент из книги французской журналистки Анн Нива, которая много месяцев провела на той стороне.
        – И фактически сочувствует этой самой «той стороне».
        – У нее довольно сложная позиция, она все-таки старается соблюдать объективность. Но дело все-таки не в этом. Мне все равно, кому Анн больше сочувствует, мне важна ее журналистская фиксация, фиксация конкретных разговоров, конкретных ситуаций. У нее нет специальных эскапад, направленных против федеральных войск, она просто описывает ситуации, в которых она побывала: она в чеченском доме, начинается бомбежка, и что при этом происходит. Кроме того, у нее есть очень интересные наблюдения о расслоении внутри чеченского сопротивления. В сборнике «Мы были на этих войнах» мы опубликовали большой кусок из дневниковых записей сибирского писателя Аханова, который провел в Грозном довольно много времени с гантамировцами. Это ведь тоже совершенно особая среда. Вот какие наблюдения нас интересуют. Мы даже публиковали в «Звезде» песни омоновцев.
        – Эти песни похожи на те, что пели русские солдаты в девятнадцатом веке?
        – Нет, совсем другой колорит. Кстати, есть люди, которые собирают песни кавказской войны девятнадцатого века, и даже был выпущен диск. Современные на них не похожи, это армейский вариант жестокого романса.
        – С какой целью вы собираете все эти свидетельства?
        – Во-первых, я занимаюсь историей, и понимаю, как важно сохранить для будущего свидетельства такого рода. Во-вторых, я хочу понять, что происходит на уровне общественной психологии и с той, и с другой стороны. Ну и, наконец, я все-таки надеюсь как-то корректировать представления общества о происходящем там.
        – И попытаться дать рекомендации политикам?
        – Недавно у нас прошла дискуссия «Россия и Чечня: поиски выхода», начало которой было положено материалом Хож-Ахмед Нухаева (После теракта на Дубровке российские власти обвинили Нухаева в финансировании террористов. – Прим. ред.). Это достаточно известный и в Чечне, и вне Чечни человек, который был вице-премьером в правительстве и у Дудаева, и у Яндарбиева, и у Масхадова, но потом разошелся с ними. Сейчас он живет, если я не ошибаюсь, в Азербайджане, и занимается он построением миротворческой религиозно-философской доктрины. Мы печатали его большое интервью, он большой поклонник Льва Николаевича Толстого, с интересом относится к русским славянофилам, его идея – это возвращение Чечни к безгосударственному традиционному укладу. Ведь Чечня не была государством, исторически чеченцы всегда жили в условиях военной демократии. Нухаев считает, что война между Чечней и Россией – это историческое недоразумение. Но те люди, которые хотят жить по традиции, должны иметь свой анклав. В Южной Чечне.
        – Речь идет о резервации, как у американских индейцев?
        – Да. Любой чеченец должен иметь право уйти на юг, где он сможет жить по заветам отцов, как это называет сам Нухаев. Чеченцы должны в ответ гарантировать мирное сосуществование и гарантировать отсутствие всяких радикальных исламистов извне. Никаких войн, никаких набегов. Тогда, как считает Нухаев, все уляжется само собой. Власть должна принадлежать старейшинам. Когда я его спросил: вы уверены, что это будет действовать, он мне ответил: «Вы не знаете Чечню». Вообще проекты могут быть разные. Мы сейчас также издаем серию воспоминаний участников кавказской войны девятнадцатого века. Вышло два тома, вот-вот на подходе третий том. С начала девятнадцатого века разрабатывались проекты устройства Кавказа. Этот материал совершенно не востребован. А ведь авторы этих проектов, генералы царской армии, служили на Кавказе десятилетиями. Был накоплен колоссальный опыт. Эти источники очень полезны, становятся видны совершенные ошибки. Впрямую, конечно, этот опыт использовать нельзя. Но и игнорировать тоже опасно.


  следующая публикация  .  Все публикации  .  предыдущая публикация  

Герои публикации:

Персоналии: Проекты:

Последние поступления

06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
02.06.2019
Дмитрий Гаричев. После всех собак. — М.: Книжное обозрение (АРГО-РИСК), 2018).
Денис Ларионов

Архив публикаций

 
  Расширенная форма показа
  Только заголовки

Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service