Досье

Поэзия Леонида Иоффе ускользает от чётких и конкретных определений, она не риторична, не тяготеет к каким-то привычным образцам. Его мир очень текуч и изменчив — это чувствуется как в формальной стороне стиха (классическая ясность, временами сбивающаяся на волшебный сумбур), так и в глубинных слоях, где всё оказывается связано со всем. За какую нитку ни потяни — размотается вся Вселенная. / далее

Возникает желание найти секретный вход в эти тексты, их второе дно. / далее

Смерть всегда ужасна. Особенно смерть близкого друга. Это такое весомое, значительное событие, оно такие беды приносит твоей собственной душе, что возникает опасность: смерть человека может заслонить его жизнь. / далее

Ну, это уже совсем ничего, - сказал Женя про какое-то (я помню, какое) мое стихотворение, глядя на Леню поверх меня, как будто обсуждался отсутствующий автор. / далее

Выходишь из дома – подышать свежим воздухом. Возвращаешься. Дверь захлопнута, а ключ забыл внутри. Ты – бездомный. / далее

Всего этих писем 139, не считая нескольких недошедших. Как правило, не доходили самые первые письма – с обеих сторон. Это было в порядке вещей: власти, видимо, испытывали переписку на прочность. Наша оказалась достаточно прочной. Она продолжалась тридцать лет. / далее