Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
Страны и регионы
Города России
Страны мира

Досье

Публикации

к списку персоналий досье напечатать
  следующая публикация  .  Илья Бояшов  .  предыдущая публикация  
Илья Бояшов: «Я не умею писать о любви»
Интервью с Ильей Бояшовым

10.03.2009
Досье: Илья Бояшов
                Лауреат «Нацбеста-2007» петербургский писатель и историк Илья Бояшов — автор философских «военизированных» притч, специалист по фантасмагориям, параболам и антиутопиям.
        Почти каждая его новая книга обращает внимание критиков и премиальных жюри: «Путь Мури», «Армада», «Танкист, или Белый тигр»… Недавно вышел в свет роман Бояшова «Конунг» — историческая фантазия в нордическом вкусе, книга о юности легендарного Рюрика. Это не только художественная удача, но, кажется, еще и попытка постичь глубинный смысл и истоки российской государственности…
        О новых замыслах и старой как мир природе власти с писателем побеседовал корреспондент «Часкора» Андрей Мирошкин.

                — В ваших книгах существует своего рода мифология жестокости. Балканская война, увиденная глазами кота («Путь Мури»), иррациональный боевой азарт командира Т-34 Ивана Найденова («Танкист»), средневековая свирепость Рюрика («Конунг»)… Какую роль эта мифологизированная жестокость играет в вашем творчестве?
        — Что касается жестокости — она не мифологична. Увы, она человечна, то есть изначально присуща действующим в исторических событиях людям как биологическим существам. Уберите человеческое негодяйство — история завершится.
        Слава богу, есть религия — христианство, ислам, буддизм. Иногда боязнь Божьего суда является хоть каким-то сдерживающим фактом. Так что в творчестве я скорее следую реалиям.
        — Ваши предшественники искали политические, военные, корыстные причины прихода Рюрика на Русь. Вы попытались найти экзистенциальные, психологические причины этого события?
        — Психологические и экзистенциальные причины событий, подобных приходу Рюрика, следует искать в загадке природы власти.
        Откуда берутся такие ее качества, как способность управления массами, целеустремленность? Из какого источника черпается ее невиданная энергия? Конечно, мне было чрезвычайно интересно поразмышлять на эту тему.
        — Можно ли считать «Конунга» художественным аргументом за либо против пресловутой норманнской теории? Как вы относитесь к этому спору историков между собою?
        — Вообще, не должно быть никакого спора. То, что племена того времени на северо-западе постоянно перемешивались между собой, настолько доказанный факт, что этот вопрос следует навсегда забыть.
        Норманны считали Гардарики своей территорией. Для них она была чрезвычайно важна: здесь не до захватов — ведь именно на Руси из воинов они превращались в торговцев. (Великий путь из варяг в греки.)
        Это на христианском цивилизованном Западе можно было безобразничать («спаси нас, Господь, от ярости норманнов»), а на берегах Волхова и Ловати особенно не забалуешь. Говорить, что здешние племена — агнцы, предназначенные на заклание — приходи, завоевывай, просто смешно.
        Угро-финны, карелы и славяне по части хулиганства могли викингам вперед три очка дать. Они от скандинавов в то время ничем особенно и не отличались — такие же разбойники.
        Процесс был обоюдным — славяне появлялись в Норвегии, поселения викингов были в Старой Ладоге. Я уже не говорю о династических браках. Все друг на друга влияли, и еще как! И понимали друг друга. Культура-то была схожей: дремучее крутое язычество.
        — Среди культурных источников («стройматериала») этого романа — норвежские и исландские саги, «История…» Карамзина, современные научные труды о быте норвежцев IХ—ХI веков, американский фильм «Викинги» с Керком Дугласом, шекспировские хроники, русский историко-героический роман из древней истории… Я что-то пропустил?
        — Прежде всего в свое время огромное влияние на меня оказали статьи и книги замечательного нашего ученого Михаила Ивановича Стеблина-Каменского. А уже после, отталкиваясь от него, конечно же, я стал читать всё, что касалось древней Скандинавии.
        — В каждом вашем романе есть элемент притчевости. Можно ли считать «Конунга», условно говоря, притчей о наемном менеджере в ранге президента (или, может быть, это приквел к собственно президентской саге)? Там ведь есть и возмужание «преемника», и первое боевое крещение, и метафизика власти…
        — Был ли Рюрик «наемным менеджером»? В какой-то степени да. Представьте себе племена, которые из-за добычи (сбор дани с тех же самых купцов-варягов за проход по рекам) жестоко передрались. Нужен человек со стороны, который всё рассудит и всех успокоит.
        На Кавказе, кстати, подобным «менеджером» стал Шамиль. Напомню, чеченские тейпы, именно для того, чтобы не враждовать между собой за право возглавить борьбу с Россией, пригласили «варяга» — аварца. И, как показали дальнейшие события, не прогадали.
        Подобная практика в истории случалась не раз и не два. Что касается современности — уверяю, в сути своей ничего не изменилось: природа власти осталась прежней.
        — Роман можно истолковать и как притчу о том, с чего пошла иностранщина на Руси и даже как питерские сели править в Москве. Какие еще экзотические варианты прочтения «Конунга» вы встречали?
        — Хочу напомнить, что даже в гораздо поздние времена новгородцы считали суздальцев самой настоящей «иностранщиной». А воевали как! Били морды друг другу — только треск стоял! Что уж говорить о IX веке!
        Хочется подчеркнуть — тогда не было народов! Были племена, с мировоззрением племен. А оно, поверьте, очень сильно отличается от того, которое присуще нам с вами. Если следовать психологии средневековых новгородцев, питерские для московских действительно чужаки. Ату их! (Шутка.)
        — Критики упрекают вас в чрезмерном увлечении стилизацией, заимствованием готовых классических форм (притча, антиутопия, русский сказ, роман-странствие и т.д.). Сетуют, что, мол, все ваши книги — повести. Ждать ли читателям большого романа, свободного от всяких игровых культурологических перекличек?
        — Замечательно, что существуют готовые классические формы — бери их и используй. Я этим и занимаюсь! Что касается такого жанра, как романы, — поверьте, они могут умещаться и на нескольких страницах — достаточно вспомнить Борхеса. У него рассказы — в одну строчку. Повести — в полстранички.
        Я называю свои опыты «маленькими романами». Что же касается «больших» — увы, не дается мне подобная форма. Так и тянется рука сокращать и сокращать.
        Правда, в настоящее время сел за совершенно реалистический современный роман о 90-х годах. Он обо мне и моих товарищах, которые помогли мне выжить в те веселые годы. Что получится из воспоминаний — совершенно не знаю. Но в том, что роман выйдет небольшим, — совершенно уверен.
        — Благодаря военным сюжетам многих ваших книг читают вас по большей части мужчины?
        — Я не умею писать о любви. Это огромный минус. Но это данность. Приходится писать о вещах, которые заменяют любовь, — о власти, войне, приключениях. Подобное скорее интересует мужчин, чем женщин. Увы! Очень хотелось бы создать нечто нежное, домашнее, но пока не получается.
        — Некоторые ваши недавно напечатанные тексты написаны давно, но держались про запас. Много еще сокровищ припрятано в вашем сундуке?
        — Что касается припрятанного в сундуке — идей на два-три романа еще хватит.
        — Планируются ли новые работы для кино?
        — Насчет кино ничего сказать не могу — сейчас в кинематографе грустная ситуация. Впрочем, я и сам до настоящего времени не задавался вопросом, подойдут ли мои опыты для экранизации или нет.


  следующая публикация  .  Илья Бояшов  .  предыдущая публикация  

Герои публикации:

Персоналии:

Последние поступления

06.12.2022
Михаил Перепёлкин
28.03.2022
Предисловие
Дмитрий Кузьмин
13.01.2022
Беседа с Владимиром Орловым
22.08.2021
Презентация новых книг Дмитрия Кузьмина и Валерия Леденёва
Владимир Коркунов
25.05.2021
О современной русскоязычной поэзии Казахстана
Павел Банников
01.06.2020
Предисловие к книге Георгия Генниса
Лев Оборин
29.05.2020
Беседа с Андреем Гришаевым
26.05.2020
Марина Кулакова
02.06.2019
Дмитрий Гаричев. После всех собак. — М.: Книжное обозрение (АРГО-РИСК), 2018).
Денис Ларионов

Архив публикаций

 
  Расширенная форма показа
  Только заголовки

Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service