Василий Аксенов: «Мои герои — это байрониты»
Интервью с Василием Аксеновым

Интервью:
Светлана Репина
Rolling Stone
2000, №35
        Светлана Репина:Василий Павлович, как получилось, что роман вышел без десяти страниц?
        Василий Аксенов:Это невозможно понять. У издательства «Эксмо» был договор с «Октябрем» (первая публикация «Редких земель» состоялась в журнале «Октябрь». — Прим. ред.), им прислали из журнала диск с редактурой и корректурой, при этом в «Октябре» все в порядке было. А здесь — халтура самая настоящая. Получил первый экземпляр книги, открываю на 161 странице — а там как раз после французской фразы, написанной почему-то по-русски, не хватает десяти очень важных страниц. Я впал в транс, позвонил в издательство, а там никто понятия не имеет, почему так произошло. Кроме того, книга вышла без оглавления. Ну, как это может быть — роман без оглавления? Новые тиражи будут в порядке.
        С.Р.:Почему вы в романе Наймана «петербуржанином» называете?
        В.А.:А кто он? Петербуржанин и есть.
        С.Р.:Такой эмигрантский стеб?
        В.А.:Я эмигрант и есть, а в слово «петербуржанин» я не вкладывал никакого стеба, скорее что-то такое из серебряного века.
        С.Р.:До Лимонова вы были главным идеологом по части секса в совке и эмиграции, мальчики в клешеных джинсах начинали слушать джаз после ваших книжек. Куда делась та энергетика?
        В.А.:Никакого отношения к Лимонову я не имею. Безусловно, «Это я — Эдичка» — его главная книга. После этого он много еще написал, но такой остроты и пронзительности, как в «Эдичке», больше не достиг. И поэтому в смысле романистики — полный ноль. А мои герои — это байрониты. Они такими были, такими и остались.
        С.Р.:А какая ваша самая главная книга?
        В.А.:Из написанных? Всегда за последнюю цепляешься. «Редкие земли» — очень важная для меня. Но самая главная — пожалуй, «Кесарево свечение». Для меня это такое подведение итогов моего ХХ века. Я ее закончил в 2000 году.
        С.Р.:Сколько страниц в сутки вы обычно пишете?
        В.А.:Не больше шести. Сейчас в Москве трудно писать, поэтому, если получается четыре в день — уже хорошо.
        С.Р.:А где легко писать?
        В.А.:Там, где я живу, — во Франции, в Биаррице. Там у меня идеальная среда для сочинительства: звонков мало, океан шумит. На средний роман уходит примерно дватри года. «Московскую сагу», правда, я семь лет писал. Но тогда еще много времени уходило на преподавание в университете.
        С.Р.:Вы можете объяснить взрыв интереса к галерейному искусству? Как давно вы сами были на выставке?
        В.А.:Ну, это тусовочный дух Москвы. Соединение тусовки и искусства — такое и в Нью-Йорке всегда было, в Париже. После вечерних пробок люди попадают в обстановку, где можно выпить, посплетничать, посмотреть на картинки какие-то. Недавно я был в Нащокинской галерее через час после открытия: публика ходит, берет с подносов вино, шампанское, а на картины, в общем-то, никто не смотрит.
        С.Р.:А про бестселлеры Минаева что скажете? Вы читали его «Духless»?
        В.А.:Половину прочел. Но только потому не дочитал, что другая книга замечательная вышла — «Пастернак» Дмитрия Быкова, рекомендую. Минаев возобновляет линию Печорина и даже отчасти Онегина.
        С.Р.:Ну, про Онегина и Печорина намного талантливее написано.
        В.А.:Это само собой. Но у Минаева герой — лишний человек, он достиг многого в бизнесе, но все ему невмоготу. Типичный русский герой на самом деле. Сам не понимает, чего ему нужно, ходит, стонет.
        С.Р.:Вы можете описать образ русской женщины, которая смогла бы вас взволновать сразу же после знакомства?
        В.А.:Вы, например. Шучу, шучу. Вот в моем последнем романе героиня Ашка — она не идеал, конечно, но некий женский тип современный, такого высокого класса. Она побеждающая. Сейчас вообще красивых женщин стало намного больше, это для меня загадка. Причем мальчики как были, так и остались, а женщины стали красивее.
        С.Р.:А когда вам интересней было жить — тогда или сейчас?
        В.А.:Сейчас очень интересно. Но многие — как у Минаева — начинают стонать, стенать, скучать. Но Москва никогда не была таким swinging town, как сейчас. Здесь масса всего происходит. И чепухи, и смешного, и греховного.
        С.Р.:Генри Миллер как-то сказал, что писатель работает жопой. Это правда, по-вашему?
        В.А.:Совершенно точно. (Cмеется.) Главное — иметь хорошую, мускулистую жопу.






Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service