|
Григорий Дашевский. Генрих и Семен. // М.: Клуб «Проект О.Г.И.», 2000
Издательство клуб «Проект О.Г.И.» выпустило очередную книгу своей «поэтической серии». Для издательства это третья по счету книга, для Григория Дашевского - вторая.
С годами поэзия Дашевского теряет видовую определенность. Стихи восьмидесятых годов наводили на мысль о программной архаике, стихи девяностых выглядят, пожалуй, новаторскими. Вернее, не выглядят, а являются новациями в своей основе. Замечательно, что такое видовое перерождение не сопровождалось ни сменой художественной идеологии, ни переходом в другой литературный лагерь. Просто изменилось время, вместе с ним изменились - по существу не меняясь - стихи.
Едва ли существует какое-то новаторство само по себе. Поэзия - это действующее, действенное слово; это слово в определенной ситуации. И такую ситуацию надо создать. Например, присвоить речь: безусловно обозначить ее личную принадлежность.
«Генрих и Семен» - очень тонкая книга. Тонкая даже в прямом смысле слова, в ней всего сорок страниц. Наверное, она могла быть и потолще, но автор избирательно свел под одну обложку только то, что соответствует какой-то новой программе и отвечает новой художественной задаче. По моему ощущению, Дашевский прежде всего стремится решить ее как задачу с двумя неизвестными - и только неизвестными. То есть по возможности устраняет литературного переводчика, стоящего между ситуацией и стихом. Он создает первичную стиховую материю:
Солнце зароют на ночь - ан дышит утром,/а мы наберем с тобою грунта в рот,/в дрему впадем в такую - не растолкают./Тронь меня ртом семижды семь раз,/сорочью сорок тронь, семерью семь.
Это новации по необходимости. Поэзии Дашевского необходимо каждый раз рождаться заново, иначе она не сможет сохранить то, ради чего и существует: внезапность, сиюминутность. Живую и смутную (как через надышенное стекло) подлинность. Укрощенную горечь. Безутешную мысль и утешительную мелодию.
Тихий час, о мальчики, вас измучил,/в тихий час грызете пододеяльник,/в тихий час мы тщательней проверяем/в окнах решетки.
Ритм рассекает внутреннее пространство вещи, как рассекают воздух взволнованные движения. Почти каждая строчка существует в своем особом наклонении, отчего стихи становятся объемными. Состав слов сдвинут и переиначен - перетянут на свою сторону - единым ритмическим порывом, меняющим в том числе и состояние словесности. Те словосвисты и словошорохи, из которых созданы стихи Дашевского, могут сложиться (и складываются) в осмысленные фразы, но природа их остается прежней: мыслительной и импульсивной, по сути до-речевой. Стрелы дыхания, бьющие в одну цель.
|
