* * *это требует сингулярности мы беспрерывно покидаем кого-то средь бела дня электрические даосы завёрнутый в шарф в самой середине дискурса склееность склонностей стойкое пребывание на месте к счастью утренняя грусть ранней руси это говорящее тело души простых людей полны имперских намерений иголочками шерстинок невроз замерзающих роз * * *
растворяя имажинальные мобильности иудеи идей проявляется контрастное фото ассирийцы ресниц смех сухих сумерек синонимы анимы и синойкизма задышала скомканная простыня транспортировка боли забывая всё сделанное до меня когда говорят о пластичности саботаж забот где прерия таилась в конце каждой улочки как пепел на женском молоке вечерний снег землист * * *
латыни золото и сладость с руками медлительных просторных снов с припадками коротких литургий с синаптическими щелями замена знамён ползучая эрозия наречий как командор ходил по строчкам серо-голубые вены в прыщавых зеркалах пытаясь в полусне удержать сыграть на руку антиредукционизму пахнущее холодком будущее помечали на карте разноцветными булавками чтобы как-то сохранить исходное равновесие труднее носить маску нормальности и почему эти метафоры * * *
а пока торжество повседневности с естественнонаучной пытливостью как детская речь квакиутль никогда не дано понять да и сама наша самость похожий на дрожащий кинокадр цезарь убит капитолий горит они ехали сквозь тёплое констатировать огромный разрыв флобер бы захлебнулся я не подталкиваю звуки чтобы улучшить производительность смеющиеся голые они вошли отдавались непрерывной суматохе чтобы молчание возникло * * *
так что если в самом деле я даже не уверен что поэзия какие-то промасленные люди меж колен просвечивает небо безгрешный прожильчатый мрамор беззаботно восторгаться слизнями печальная история для печального субъекта крупинки панировочных сухарей в ломбардии раннего сеиченто достал велосипедный терроризм обязан не быть ригидным никаких письменных сочинений это такая вещь блистательно высясь на колесницах * * *
без какой-либо фальсификации, среди европейской зимы, находится в состоянии нанизывая названия войти в дерево сна томное на тёмном мы склонны постоянно будто народы бронзового века дымка горячих попыток приподнял вдруг голову как нежно-жёлтый светло-розов весь ход эволюции от пракрити the rest is silence cnjbn njkmrj jnrhsnm hjn девушка идёт вся в смартфоне мир и брахман не считаются изнутри подойти ближе сразу после грозы * * *
гипноз забытых пакгаузов куда проще приставать деградирует под напором индустриализма в таинство коллективного труда блуждающие ударения сквозь цветные стёкла затихающей прозы волшебство какао такое утверждение указало бы против потоков речи бесчеловечность бодрящим образом вдруг плоть и кровь доканывать запелёнывать развивая внутренний принцип кооперации * * *
друид ждущий джихада нехватки присутствия или наличия приятный бонус к эффективности влажные окончания слов камуфляж мятежа наспех кроме разочарования отчаяния смуглее угла лёгкий контроль над случаем чудесный ландшафтный тритон и закрывает глаза больше всего о контрпродуктивности исчезновение коснулось нас это началось с криков павлинов неврастении ристалищ вестернизации одержимость жимолостью анархию я не рассматриваю на смену эпигенетической лепке якобы оковы консерв * * *
жаркие инженеры желаний чем больше об этом думаешь отказывались принять тело из-под низко надвинутого капюшона меня, который лежит на сцене внезапно я говорю предполагая форму центрального комитета человек строит стену из льда как абсолютно пустое сознание у меня есть телепередача по проблеме квартирного вопроса в ожидании непредсказуемых революционных изменений почему лотман об этом не упоминает бревно словно кимоно лоно а гуденье недальних электричек * * *
складки на очень мягкой молодой коже как штабеля дров в сугробах с трудом можно угадать объекты о чём говорил уже гераклит ощущение стука в клиторе мысленно кружа около индры раскиданных в одиночестве домов никакого контакта у меня с ней нет безмолвный зубовный любовный на горизонте объективных описаний чтобы вернуть пролетариату веру ледник окутанный дымом капиталистический аватар пластичности взлетающий в середине лета и идоша во ину весь тебя будто дёргают за рукав несмотря на такое единодушие я помню сладость воздуха заклинание дыханий * * *
эти голоса многочисленны ближе к сентябрю уезжать сплошь запорошенные белой пылью возможна великая схизма откуда всё это растёт нарушение порядка в священнодействиях ты заглатывал утренний свет апрельский ангельский каннибальский чтобы модифицировать функцию какое-то незащищённое желание в действительности она такой не была на более поздних стадиях бунта радость окольцованной птичьей пустоты в деревне так не поживёшь посреди джакузи фэнтези жалюзи за исключением родовой скорби выпуклая самозваная вещественность * * *
огуречные сумерки подводных глубин твёрдые ядра и пояса безопасности тёплый рот темноты где-то в москве в пьяной драке всё глубже и глубже в память я никогда не дойду до икстлана до реальности остаётся недалеко это слишком похоже на неудачу пепел василиска скажем большей пронзительности звука канифолить сварганить выцыганить лирическая инвагинация по другую сторону соприсутствующего рядом с цехом отливки * * * здесь ему будет не хуже ожидая своего открытия так вырастает плоть растительных организмов рассказ построен входная дверь на мгновение поскольку ты знала актов иерофании ещё не случилось жаркий день с разных точек прогрессирующее движение щели в стене тонкая топкость текста не даёт себя знать в этой жизни рабочий всего этого лишён бегство является безграничным слушай как оно сверкает по большому счёту быть тесно связанными и всё это время ветер * * *
вдруг варвар оборачивается за смысл пространства отвечают лихорадочные старые любовники и даже когда отвести в слезах в любом отдалённом будущем левитируя в лифте на пятый этаж ещё влажный волнующий плавающий ему не нужно ничего обозначать но где этот центр к тому что когда-то называлось но продолжается без точки или паузы скопище одиноких клоунов интеллигенция удерживает равновесие с вечностью * * *
по-моему она была обманута заявлением там лебядью и блядью сиял язык в экспликации правил контроля будто отдельная живая сущность мешковатая шельмоватая чреватая и там запутаюсь в тенётах тех же чтобы оповещать население о приближении через беззвучный снегопад теперь ютятся цыгане козы костры просто он умел проводить границы и дальше в синьцзян и тибет от тлетворного влияния торговцев пенисов на ветру трепетных пенье прими с благосклонным челом для стандартизации рабочей силы осваивать постановки памятования отсылают к центру означивания на краю бывшего совхозного поля * * *
я вижу идущей навстречу мне иначе же трудно будет опомниться мерцанье цоканье цеженье жженье а как с мёртвыми буквами любое слово имеет как они пьют чай с женьшенем это один предельный процесс всё получилось само с его типичным сюрреализмом с руки моей слизывать мёд действовать против свободы продевая свои пальцы сквозь сконфуженных ноты знамён потреблять свет и воздух ведь утончённый кшатрий тотемический центр отца * * *
к тирании счастливых командиров зенит звенит и белой памятью для поцелуя я снег каменный спускается покамест подумать свои собственным умом что мы как дети можем с обозами зябких образов столетия нашего собственного прошлого сальный цинизм синиц что и происходит когда мы как обещанье вспышки и истерики шёл декабрь и снег во множестве итальянских пинакотек какой-то тайный спор(т) всё это и будет мадагаскаром * * *
если движешься в том направлении не более чем дикарь упорядочив его по благим дхармам шинкуя шагами шёлковую тишину вместе с поколением хиппи добавляя целую периферическую потенцию ойкая шамкая чмокая рыдая в железные очки и при этом избегая ухода это сон учителя геометрии как вездесущий фактор селекции ты свою жизнь проживаешь а никого нет как ритуал индустриального культа во дворе в вечернем платье построить мысленный мир * * *
в полудетский город ангины наждачный слякотный мятный реальность вонзается в нас чтобы прятаться на их коже мы не можем противостоять молчанию есть конечно метро в обобщённом шизогенезе на окраинном диалекте любви делать это без задней мысли нельзя обойтись без власти в рубашке тихой завтрашних движений они создавали прекрасный фон не будучи действующими если хочешь как сумерки женской руки * * *
в бороздках бесцветного времени чешуи теряя холодной монетки всякая грусть громоздка старательно в наушниках бегущий шляешься по подкастам пустотой освещённый разума лес роскошные шумны шашлыки пестеля русскою правдой постов в полотнищах акающих скорую отдаляя помощь нестерпима римская мощь
|