* * *Небо, на небе ещё одно небо,
И небо над ним.
Глядя на них, и я становлюсь не одним. Не одним, так другим.
Не всё ли равно, двойное дно надо мною
Или оно одно? Заперт и заперт.
Непонятно, где
Восток, где запад,
Какой поклониться звезде. Выслушать изволь,
Сколь бестолков
Я, бредущий вдоль
Перистых облаков. И заведи меня за
Ширму заката, сестра,
Куда закатилась слеза.
* * *
закрыты глаза
но за ними видней
живущее за
и зовущее вне сквозная дыра
но из этой дыры
сознанье глядится
в пустые миры сознание спит
за изнанкою век
сознанье не знает
что я человек сознанье, вставай
и давай сознавать!
давай мирозданье
с тобой создавать! проснись и коснись
меня светлым крылом
и веди меня вниз —
в невидимый дом
* * *
Г. Д. Вот и огонь прошёл стороной,
И глубина оказалась пустой.
Голубь с оторванной головой
Сел на ладонь и ко мне обратился:
Лучше бы ты не родился живой.
Ну а если родился, то вой на луну. Я стою и смотрю на сны.
Мимо меня проходит огонь.
Тыльная сторона ладони луны
Тянется к моему кадыку.
* * *
иногда это тело
касалось другого какого-то тела
так что сверху казалось
что у них это общее тело. по ночам это тело вертелось,
пыталось себя наизнанку
вывернуть но пустотелость
всё равно никуда не девалась и потом это тело
дрожало в смятении и в темноте
и закон тяготения
продолжал над ним тяготеть сжаты пальцами крепкими
неизвестно кого
его атомы с клетками
собирались в сверхплотный комок и становились горошиной
проросшим зерном божества
случайно заброшенным
в чернозём вещества
* * *
лети меня свет
теням ответ
и ветра ветошь
за окном забывают как будет утро
и я подсказываю первую букву
ни на да
ни на не
ни на и
непохоже
мироздание
ни на бы
ни на будто
снова в комнате я никак не вспомню те слова которыми там за шторами я сотворил утро лети меня свет
* * *
Выйдешь на вахту, милок,
И заснёшь поутру,
И заскрипит твой белок в жерновах,
Зашелестит на ветру. Значит, пристало и нам,
Выходя к небесам,
Вырастить в сердце кристалл
И отдать его псам. Сок из луны
На ладонь выжимай и лижи.
Скоро и мы,
Скоро и нам надлежит. Скроена шуба зимы
И носить её нам.
Скоро и мы, скоро и мы,
Скоро и нам.
* * *
кап-кап-кап с тяжёлых веток,
солнца кляп в гортани дня.
это так, но это не совсем так,
хорони меня, не хороня. мы-то знаем то, что знаем мы-то.
выди на балкон, позырь:
там стоит вселенная умытая
и пускает изо рта пузырь. умирай и умирай и радуйся
и не плачь ни по кому —
потому что ртуть разбила градусник,
потому что грудь пронзила радуга,
потому что потому
* * *
дни недели и месяцы бесится пeсий царь
воздух — петля, возле и для выжить нельзя
значит иначе? едва ли:
выйдешь наружу там стужа и звёзды на вытянутой руке —
январь мы тени на теле метели мы раны бурана
но не исключено что
ночь — ножны, снег — осторожность и нежность
он тот, кто ходит по соткам
им соткана ткань
и связана вязь
для нас
* * *
Ухо к люку, ладонь на коросту льда.
Звук к звуку — весна.
Ура и увы, ура и увы поёт нищеброд закат.
Вода наполняет рвы, как рвота рот.
Поток говорит о том, что будет потом и всегда.
* * *
Исчезая не ищи величия
В заикании и косноязычии Голову прямо держи
И смотри без смущенья и гнева
В полную яму помойного зимнего неба Скоро раскроются створы другого простора
|
