Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
 
 
 
Журналы
TOP 10
Пыль Калиостро
Поэты Донецка
Из книги «Последнее лето Империи». Стихи
Стихи
Поезд. Стихи
Поэты Самары
Метафизика пыльных дней. Стихи
Кабы не холод. Стихи
Галина Крук. Женщины с просветлёнными лицами
ведьмынемы. Из романа


Инициативы
Антологии
Журналы
Газеты
Премии
Русофония
Фестивали

Литературные проекты

Воздух

2017, №2-3 напечатать
  предыдущий материал  .  к содержанию номера  .  следующий материал  
Стихи
Маята и обида

Пётр Разумов

* * *

Не выжжены чувства,
Холь траву, поправляй
Зверик боли уйдёт, посидев часок
Будет не то что седым висок

Нежность и строгость взлелей
Солнце вернётся утром
Когда наступит очистка,
Когда прозвучит мальчишки протяжный свист
В горле зобком
Не оттого, что вернулся,
А оттого, что стал колким

Кроши краешек сахарка,
Ручку чашки грей
На вымышленных листочках
Уже проявился клей


* * *

И пустота рассасывает сердце
Оно дрожит ещё и бьётся
Поправить, что нельзя
Ведь если горе горевать,
То будет легче засыпать

Тревожит день, зовёт с собой
Но на окраине глухой
Где я заночевал
Не видно солнышка и снега
И что-то движется в неясной пустоте
Как в космосе —
То боли зов ко мне

Я буду просто жить, немудро
Я глупость крови приживлю
И будет утром чай и сок
И будет днём любимых голосок
Я в кашу буду добавлять
Глухую ночь, что пережить обидно
И будет, может быть, немного посветлей
И вечером, когда похолодней
Мне станет хорошо и стыдно


Памяти чувства

          — Вслушайся, как красиво:
          «Дрозд щебечет в шевелюре кипариса»
          — Дрозд не щебечет

Я начинаю тебя прощать
У кого оскомина, как печать
У кого внутри золотое тело
И птица дрофа над кем шелестела

Он был беспощаден и нежен однажды
Он как девица одет был важно
Он как тунгус своё ухо жал
К моим стихам, к моим миражам

Я его помнил все дни и годы
Я всё хотел от него свободы
Не думать о нём как о той обезьяне
Из восточной шутки в переводе плохом —
Всегда слова встают сапогом
Когда одно на одно находит,
В изъяне тонет

Я целовал его один раз
Весь гуд от него был — приказ
Он владел моим бессознательным
Он сам им был — чрезмерно желательным

Я хотел его опрокинуть в себя
Шипеть рядом с ним,
Он был для меня — змея
Я садился ближе и рассматривал трещинки
В его подбородке, получал затрещинки

Тёрлись друг о друга два неферзя
И пена вставала как муза,
Целовала меня, скользя

Он трепал мой ум и сердечко,
Взрывал болячки
Он был мудрый
И настоящий

Но всё распалось на много лет
Его непрочен на поверку обед
Он взмахнул хвостом и слился с травой
Я остался один,
Сам для себя чужой
Я — маленький,
Он — большой


Утро

Когда тревожный мышь ушёл
И схлопнулись созвездья
Осталась только тонкая
Плёночка зари,
Я шёпотом, чуть погодя, опережая тленье
Встаю и к чаю вновь иду, чтоб горячо внутри

Курю и думаю о том, что было и что будет
Мне внутренний цыган
Сулит добро и зло
На чьей окраине сегодня заночует
Мой голос, что воркует вдруг
Семи болям назло

Будет шапками богат
Лес, что вётлы топит в хлад
Зелёными и чистыми
И птицами реснистыми

Кричит на дитятко девица
Сантехник пересёк дворок
Сгребает дворник-инородец
Сор в зелёный кузовок

Всё в мире чинно, мышь ушла и кончилась засада
В такие дуды дуновать не надо мне с утра
Хочу надеяться притом на солнце не из ада,
Что оставляет в сердца дне
Своё лицо ура


Человек и его кот

                    Алле Горбуновой и Диме Григорьеву

Человек был изобретён котом
Как посредник между ним и остальным скотом
Скотом, что поближе к небу летает
И тем, что волной на глубине играет

Скот всяк на небе и так и этак вихряет
Преисподняя лавой воду морскую смущает
И каждая тварь знает свой рай и ад
Где зрел, где зелен ещё виноград
Путём свободным ходит туда-сюда,
Размочив кислинку соблазна едва,
Познав, что хорошо, а что нет
Когда-то давно, на заре лет

Человек был изобретён для того,
Чтобы изобретать то, чего лишили его самого
Всякую палочку для битья, социальные сети
И прибор для того, чтоб не рождались дети
Он наводнил культуркой пространство планеты всё
И лежит на диване, перелистывая Басё
Мурлычет под нос песню Иванушек Интернэшнл
А рядом его Бог, с дьяволом перемешанный
Трётся о спинку дивана, прося приласкать
Поиграть, вынуть из пакетика разную сласть

И не знают наивный сей муж и его жинка
Что изобретены питомцем, у которого дрогнет жилка
Едва, если разладить планеты житьё-бытьё
Он найдёт себе место другое, своё — не своё
По крайней мере, не на иждивении у своего изобретения
В этом соль и величина его творения


О правильном стихотворении

                    Чого болить i де болить
                    Нiхто не питає

Раздеться без постороннего очень непросто
Кто подхватит ладонь и положит в свою?
Зачем говорить серьёзно, если нет повода
Зачем горевать взаправду,
Если не за твою

То, что случается, меняет причины и виды,
Меняет состав, меняет обиды
То, что мается и стать чем-то не может,
Обычно вымарывается
Или остаётся под кожей

Но ведь маята и обида — два самых ярких коварства
И больно, когда пустота разъедает субъект
Лекарства
Ищешь, ищешь, чтоб стало хоть на чуть-чуть
Светлее, бодрее —
Был бы не так тяжёл этот гнусный путь

Раздеться взаправду можно лишь на глазах,
Когда кто-то смотрит и движется в сторону ту же
А так побираешься чем-нибудь малым
И тужишься туже
А всё хрипотца и бедлам —
В животе и в сердцах

Раздеться, обуглиться — вот бы вернуться назад!


Язык

                    Александру Ильянену

Французский бы выучить
Вот же чего захотел!
На жёрдочку эту залазит лишь избранный солнцем
Лишь свежесть в груди у того, кто жевал эту ноту
И с ветром в сознанье впустил —
Тому хорошо

Зачем в этом мраке томиться и свет видеть только от года,
Зачем на Неву в пухлом войлоке зреть средь весны,
Холодной, как пальцы мороза,
Тревожной, как мох в перелеске,
На камне, что видит подземные сны —
Не надо, не стоит

Уехать, вернуться в сочельник, в полдневный цветной шапито,
В иллюзион, что Майя наводит на город,
Когда в нём добро и покой

Нет, мы здесь одни, но лучше родному родное,
Когда эта сажа и жажда в груди,
Язык лютых псов и полей очумелых от гроз,
Который на волны Невы чей-то волос занёс
Зерном он упал и сказочным образом тоже
Оборотился, встал, запил —
Запел и очнулся
Как с другом Серёжей
С ним жить-вековать
Так твою тать


Мечта жизнефоба

                      Смотри на небо — вся эта грязь
                      Давно уже стала цветом моих глаз...

Если б, допустим, я узнал, что у меня рак
О, как бы я тогда был доволен,
Скажете: я дурак

Нет, просто скучно жить, и притом очень больно
И, кажется, небо я коптил довольно

Я б тогда написал замечательные стихи,
О том, как стали шаги и дыхание легки, глубоки
О том, что спасибо, Боже, за этот хлеб,
За эту конкретику, шпалы лет

За то, что даруешь мне счастье уйти на покой
И жинка не кричит тебе вслед: постой!
За то, что было, и больше не будет, пройдёт
И глина наконец мои губы срамные зальёт


  предыдущий материал  .  к содержанию номера  .  следующий материал  

Продавцы Воздуха

Москва

Фаланстер
Малый Гнездниковский пер., д.12/27

Порядок слов
Тверская ул., д.23, в фойе Электротеатра «Станиславский»

Санкт-Петербург

Порядок слов
набережная реки Фонтанки, д.15

Свои книги
1-я линия В.О., д.42

Борей
Литейный пр., д.58

Россия

www.vavilon.ru/order

Заграница

www.esterum.com

interbok.se

Контактная информация

E-mail: info@vavilon.ru




Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service