Матрёшкив ряду матрёшек я — самая маленькая та в которой нет пустоты как же вместились в меня все эти годы? Перевела с иврита Аня Лихтикман Такие большие глаза
тук-тук, тук-тук будто через дверной глазок смотрела на письмо от мамы гласящее: бабушка умерла. кто там? кто там? в тех краях где я обитала не было ни лесов ни охотников я ещё не встречалась со смертью. конверты, что приходили после вспарывала как волчье брюхо: в надежде на счастливый конец. Шарик
отсчитываю шив'а потом шлошим* приземляюсь в Москве. морская фигура замри! город застыл на месте прилепившись к прошлому как леденец к нёбу дом что прежде был моим — шарманка с перфорированной лентой окон играет не разбирая где конец где начало не замечает и соседка тянет за ниточку имя моей сестры — шарик исчезающий в небе — спрашивает: как у неё дела? мои руки — невыверенные часовые стрелки — сплетают живых и мёртвых в одну косу: всё хорошо * Шива — первый период траура (семь дней со дня похорон), шлошим — второй период траура (с 8-го по 30-й день со дня похорон). Наследство
я не умела готовить старшая сестра уступила мне первородство просто так, ушла её дети переехали к нам раздалась кастрюля ручки отдалились одна от другой а сестра от меня. отяжелели картофелины кран выгнул шею над кухонной раковиной — конь запряжённый в подводу дома когда-то нажимая на кнопку электрического чайника я двигала мир теперь тяну за поводья подальше от края чтобы не перевернулся снова * * *
кровать встаёт на дыбы суёт копыта в тапочки из морозилки извлекает утро и отогревает под подушкой. сон ещё скачет на ней верхом тпру! Седер*
дверцы шкафа хлопают над моей головой вознесённой на баррикаду весны — долой власть вешалок по горизонтали по вертикали передвигаю мебель на кафельном кроссворде метла сметает правильные ответы в мусорное ведро я снимаю стены с креста дома набиваю окна свежей травой счастье вертится барабаном пустой стиральной машины. * Седер (ивр. «порядок») — ритуальная семейная трапеза во время Песаха, перед которым проводится традиционная уборка.
Платье
я прихожу к ней тротуары её взгляда пусты ни единой души фонари её мыслей погасли на перекрёстке лица я держусь за столп её тела чтобы не потеряться в темноте оставляю поцелуй как некролог и краду из шкафа платье то что всё ещё помнит как мама одевалась сама Рукопись
моя мама не покидает пределов дома престарелых не касается земли как не трогают текст отданный в печать даже на подножки инвалидного кресла едва опирается а то захочется сочинить другой конец Перевела с иврита Хана Нестьева
|