не произносим слов, начинающихся на смертьтёмный и светлый виноград скрещивает побеги ломаются ветви деревьев под грузом плодов предвещая изобилие осени изобилие перед концом по ночам деревянный дом трещит его материя дышит сквозь щели сквозь сон и туман? так выношу её из лесу трепещущие тела косуль что дальше? не произносим слов начинающихся на смерть насобираем крапивы натрём запястья и боль в нас утихнет история некоторого места
место до которого не доходят звуки только части тел липкий воздух дрожит умирая заново и пуская корни а мы переходим на ту сторону ручья там гуляют животные и густеет болиголов женщины приносят из городов вести о запахах повязывают платками головы идут в березняк собирают хворост вечерами печи извергают хлебный запах губы распухают от молитв приснодеве и с маски спадает лицо под навесами шершни строят гнёзда из пережёванного дерева со слюной потом вкладывают жала в какие-то пергаментные места в нас попытка веры
у тебя были раны на локтях дети туда совали из-за границы пальцы и не верили всё разыгрывалось слишком медленно мы ждали ночи низколётные летучие мыши и элементы нашего воображения руки пахли землёй и пчелиным клеем которым мы залили ссадины той весны все пчёлы остались во влажных ульях мы подумали это конец и надо спешить вот тогда на оконном стекле появился потёк в котором люди увидели знак лик мадонны мы приблизились к Богу безумие приблизилось к нам над водным простором чистым*
гляжу на отца вырезающего пласт мёда из рамки не поверишь в такие минуты что кто-то уйдёт что кого-то сожгут ни во что мы говорим о деревнях ушедших под воду о водохранилищах укрывших собой Атлантиды просёлочные дороги часовни там теперь всё это играет в атмосфере воды рыбы пускают корни цветут и плодоносят крестьяне вёдрами черпают из колодца ветер удобряют землю их ладони взмокли волосы слиплись в груди развились жабры бабушки предупреждают бледных детей что воздух может затянуть в глубину а зимой Бог делает прорубь в ледяном небе зажигает звёзды чистит свою чешую * Название знаменитого стихотворения Адама Мицкевича (пер. Н. Асеева). — Прим. ред.
|