Девушки свободно
резвились на бумаге
гоняясь за лебедем почти
без пёрышек и любуясь
светом на траве когда
их вдруг подхватил
порыв ветра и
унёс по воздуху Да, Федр, такова-то беда с письмом. Платон (пер. В. Карпова) Единица и тройка. Идея, вещь и то, что не вещь, но кажется
вещью. Или не кажется ею, но головокружительным образом
несёт нас к ней. Об этом есть у Кошута: это стул. Об этом
есть у Шекспира: из такого дерева сделана наша мебель, из
неосязаемого.
Бланкафлор высоко задрала
юбку и показала им свои
секреты: «Красота
неизменно присутствует, но
лишь для тех, кто способен
бесстрашно искать дорогу
в потёмках её владений»
Что вообще было этой ночью? Томас Пинчон ¿Круг — он закрывается и открывается? Вот
смотри: именно здесь в этой непристойной
игре подобий, в двусмысленном обольщении
знаков, обитает блаблабла мира.
Слово сердце скользит у
тебя во рту, как голодный
жеребёнок, как великое
одиночество, как великое
отмщение, как великое
смущение, непоправимое
Ну вот, ¿не тот ли это был взгляд, которым
и годы спустя решительно цепляют торт, а
пальцы запускают во влажное? Наш набор
выражений лица не бесконечен, часто одной
и той же улыбкой далёкие события некстати
объединяются. Короче, ¿сейчас поднося руку
ко рту, можно ли легко обозначить желание
ещё чего-нибудь сладкого?
Тем летом мы невольно
молились Святой Джемме
Гальгани, покровительнице
продавцов яиц и
брильянтов, самых высоких
идеалов и белых плодов, появившихся
из самых чёрных отверстий
животности
¿Что, консьержка держит курицу в подвале?
Да, точно, правда так грязна и перната, так
темна. ¿И она не несётся? Нет, она не несётся,
потому что там, где вовсе нет света — хотя бы
искусственного, — нет жизни.
Шаг за шагом вперёд
в высь, свободную от
конкатенации оснований из
прошлого, которые норовят
увильнуть от тайны
Но не всегда получается. Иногда можно ясно
видеть путь, спуск, ну и подъём отчётливо
обозначен в воздухе, и тем не менее упасть в
воду. Потому что ты рассредоточиваешься,
потому что в конце — об этом нас заботливо
проинформируют, когда мы мокрые вылезем
на берег, — моста не было вовсе.
И пока всё
это происходило, взгляды
читателя и влюблённого
с настойчивостью звали к
дверям не виданного
никогда
То, что заставило так рассредоточиться, было не
радужкой, а зрачком. Её воображение — раз-раз —
и непосредственно поработало над реальностью и
сосредоточилось на той чёрной неизменной части
его глаза, как на слуховом окне. Она испытала
лёгкое головокружение, почувствовав, как её тело,
запыхавшись, следовало за ним, ища любую точку
опоры.
|
