Девушки свободно резвились на бумаге гоняясь за лебедем почти без пёрышек и любуясь светом на траве когда их вдруг подхватил порыв ветра и унёс по воздуху Да, Федр, такова-то беда с письмом. Платон (пер. В. Карпова) Единица и тройка. Идея, вещь и то, что не вещь, но кажется вещью. Или не кажется ею, но головокружительным образом несёт нас к ней. Об этом есть у Кошута: это стул. Об этом есть у Шекспира: из такого дерева сделана наша мебель, из неосязаемого. Бланкафлор высоко задрала юбку и показала им свои секреты: «Красота неизменно присутствует, но лишь для тех, кто способен бесстрашно искать дорогу в потёмках её владений»
Что вообще было этой ночью? Томас Пинчон ¿Круг — он закрывается и открывается? Вот смотри: именно здесь в этой непристойной игре подобий, в двусмысленном обольщении знаков, обитает блаблабла мира. Слово сердце скользит у тебя во рту, как голодный жеребёнок, как великое одиночество, как великое отмщение, как великое смущение, непоправимое
Ну вот, ¿не тот ли это был взгляд, которым и годы спустя решительно цепляют торт, а пальцы запускают во влажное? Наш набор выражений лица не бесконечен, часто одной и той же улыбкой далёкие события некстати объединяются. Короче, ¿сейчас поднося руку ко рту, можно ли легко обозначить желание ещё чего-нибудь сладкого? Тем летом мы невольно молились Святой Джемме Гальгани, покровительнице продавцов яиц и брильянтов, самых высоких идеалов и белых плодов, появившихся из самых чёрных отверстий животности
¿Что, консьержка держит курицу в подвале? Да, точно, правда так грязна и перната, так темна. ¿И она не несётся? Нет, она не несётся, потому что там, где вовсе нет света — хотя бы искусственного, — нет жизни. Шаг за шагом вперёд в высь, свободную от конкатенации оснований из прошлого, которые норовят увильнуть от тайны
Но не всегда получается. Иногда можно ясно видеть путь, спуск, ну и подъём отчётливо обозначен в воздухе, и тем не менее упасть в воду. Потому что ты рассредоточиваешься, потому что в конце — об этом нас заботливо проинформируют, когда мы мокрые вылезем на берег, — моста не было вовсе. И пока всё это происходило, взгляды читателя и влюблённого с настойчивостью звали к дверям не виданного никогда
То, что заставило так рассредоточиться, было не радужкой, а зрачком. Её воображение — раз-раз — и непосредственно поработало над реальностью и сосредоточилось на той чёрной неизменной части его глаза, как на слуховом окне. Она испытала лёгкое головокружение, почувствовав, как её тело, запыхавшись, следовало за ним, ища любую точку опоры.
|