Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
 
 
 
Журналы
TOP 10
Пыль Калиостро
Поэты Донецка
Из книги «Последнее лето Империи». Стихи
Стихи
Поезд. Стихи
Поэты Самары
Метафизика пыльных дней. Стихи
Кабы не холод. Стихи
Галина Крук. Женщины с просветлёнными лицами
ведьмынемы. Из романа


Инициативы
Антологии
Журналы
Газеты
Премии
Русофония
Фестивали

Литературные проекты

Воздух

2014, №4 напечатать
  предыдущий материал  .  к содержанию номера  .  следующий материал  
Архив и мемориал
Львовская школа
Леонид Швец, Гоша Буренин, Сергей Дмитровский

Публикация Сергей Муштатов
Публикация Ксения Агалли
Леонид Швец

Ной

Ты пребываешь в точке. Сатанинский плащ,
как шёлковой сетчаткой, загребает воздух.
Ну, как здоровье, ваша светлость, хрящ?
Что в шляпе? Ветка бузины? Мучная роза?
Вишу на волоске меж двух железных вод
и мастерю челнок из скорлупы яичной.

Тут сядет кошка, тут — собака. Небосвод,
меж двух ресниц — где водоросли, земляничный.
Не заблудиться б нам в пелёнках Арарата,
среди цветов и трав, зачитанный букварь.
Взмахну веслом-хлыстом, журча хрустальней мата,
и поплыву к корням, где птица государь.

1982


* * *

когда-то давно
сегодня
я знал что есть старик
не спускающий с меня глаз
и я не боялся башни
с железным акробатом
и моя любимая
не подметала двор
старой девы
которая где-то
косила траву

когда-то давно
сегодня
сжимаю в руках
дым
лица

1977

 


Прогулка

Меня в колясочке вывозят на прогулку
какие-то люди показывают облака и говорят
смотрите какие красные
я говорю да какие красные
они показывают лес и говорят
смотрите какой красный
и я боюсь открыть глаза а вдруг зелёный
они показывают звёзды и говорят
смотрите какие красные
я говорю да какие красные
и боюсь а вдруг я дальтоник
они показывают женщину и говорят
смотрите какая красная
я говорю да какая красная

Меня заносят в комнату
с которой сползают красные обои и говорят
теперь убедились что мир красный
и закрывают красные ставни

1977


Прощай

Прощай улыбка
когда ты возникла из пены город заливало море
и маленькие капитаны плыли в бумажных корабликах
девочки ловили блузкой голубое мороженое
забытый скрипач играл на волне
в его шляпе сидела чайка штопая клювом дырявый

Прощай дурочка
где-то на кладбище влетев с одиноким вздохом
ты раздавала цветы простую траву моря
нелепым шутникам чтобы в мире стало просторно
словно никто не умер и никогда не умрёт

Прощай
на расстоянии поцелуя было море от неба
и какой-нибудь мальчик простак шалопай
мог пожелать богу спокойной ночи
и покатиться ко всем чертям
за футбольным мячом или за рогаткой

1981


Голова Батыя

С тигровой лилией — синявка,
плывёт с медузой — королёк,
сиповка с клёкотом подранка
поэту дарит василёк.
О сёстры, идеалов сёстры,
вас на смычок брал Леонид!
На берег выбегает острый
печальный чеховский гранит.

Сестёр за косы тянет к небу,
а те, телесною волной,
кричат фаллическому хлебу,
чтоб фаллос обернулся мной.
О бремя стадных идеалов!
Их снова пьёт сивухой чернь!
Молитва, словно член, упала.
Прижался к ней имперский червь.

Не говорите о святынях,
рабы рабов, любви кастрат,
глотала пеночек в пустынях
пещерной вульвой дева-блядь.
Сестёр насилуя, как в розах,
на гордом бешеном говне,
осеменяла папироса,
скакая на слепом коне.

Раздвиньте ноги золотые!
Пусть вас осеменит любовь,
чтоб когти и клыки Батыя
от целомудренных лобков
подальше улетели в степи.
О, как наивен мой финал!
Я взял бы голову за стебель
и в спирт лебяжий окунал!

1 июля 1992


Гоша Буренин

* * *

Тебе созвучен, Ангел мой,
Природы первозданный строй, —

Где словно эхо в древних сводах
Дробится свет на плавных водах
Не проникая в глубину

Не проникая в глубину
Где губы рыб как будто знак
И мрак — скорей голубизна
В трёх отражениях — испуг
Столкнувшихся губами вдруг
Не нарушает тишины

Не нарушая тишины
В плену зеркальных отражений
Скользят изменчивые тени
Над золотистой картой дна
Летят стремительно без сна
Ни в чём себя не повторяя

Ни в чём себя не повторяя
В невозмутимый строй природы
Гармонию вдыхают воды.

Мой Ангел, мой, — и ты роса
Моя, вода моя, — слеза...

1981


* * *

Здесь только мы
И столько тьмы
В зеркальной глубине воды
И дым над нами
И сады
И только...
Чуть горькая была еда
И та
Исчезла только зля
А зря
Так далеко земля
Вот только...
А большего иметь нельзя.

1981


* * *

Тронул паромщик воду,
тихо смеётся: «Стикс...»
Дни покатились к холоду.

Дни потянулись — до одури
терпким вязанием спиц
на колесницах детских,
парками, полными к по́лудню,
и сиротливо-дерзкими
в ночь, кровоточа лист, —
дни протянулись тошно...

К праздникам, для народа
ловкий спешил художник
запечатлеть на холст
немного мёртвой природы, —
не обязательно птиц,
но, непременно, — легко.

1982


Сергей Дмитровский

Из книги «Осень сама день...»

* * *

Сказано:   у т я  л е т и т   в небеси.
Только успел, что доселе лепечет, —
только не понял, язык прикусил
и побежал, побежала навстречу.

Сказано: стой. Не кричи, не кричишь,
слушай меня, здесь тебя закопают —
всех обманул, опираясь на палку,
шёл и махал половиной ручищ.

Больше ни слова — на краешке пуст:
долго гоняли по краю кордона.
Только бы сдохнуть подальше от дома —
на ночь в лицо разгоняется куст.

Вот и не стало тебя во плоти:
речь на верёвку, пчелу на тарелку —
счастье одно, что когда-то успел ты
слово  к а з а т ь   м а м и   у т я   л е т и т.


* * *

Можно опомниться. Нас отложили на годы.
Будет великое поле и в нашем дому.
Здесь мы, на восемь церквей мы одни имена — лишь названья Природы,
где мы когда-нибудь снова услышим подкову, но только одну.

Только одну, но такую, с которой отпето
всё, что в тяжёлых словах избежало звучанья, болезней, чудес.
Здесь вырастает гречиха не каждое Божие лето,
и отнимается речь у травы, зацветающей здесь.

Скрыться от холода, всласть уберечься от лиха
нас отложили, но как рушники, перестлав через руки и реки озёр,
там, где в назначенный срок окрестится собою гречиха
в жёлтых очах у восьми побелённых сестёр.


Парк memorial
Отрывок

...Но помяни, когда войду в сосновый парк,
что на опушке избами отмечен,
когда видней становится, — не пал,
                                                    а канул вечер.
Свет сильнее речи.
Но — слово — он в себе ещё сильнее, свет.
Как быть?, уже не лес, а лань мелькает,
её тропа теряется в листве, на небе,
привязанном за кроны пауками.

Мишурный миф растёт. Неслышима вода.
Какого сердца здесь вчера не стало!
Где просека? О, будущий майдан!
Застава!

Мы дети здесь, а видимо — враги,
наш говор извести́ хотят чужие:
Кто говорил, мы были здесь? Беги.
Не говори, мы были здесь. Мы жили
там,
где
такую ложь спасёт её закон.
Сосновый парк: паломничество хвои
к ногам того, кто, знаками влеком,
освежевал зарубками живое...

1982–1983


  предыдущий материал  .  к содержанию номера  .  следующий материал  

Продавцы Воздуха

Москва

Фаланстер
Малый Гнездниковский пер., д.12/27

Порядок слов
Тверская ул., д.23, в фойе Электротеатра «Станиславский»

Санкт-Петербург

Порядок слов
набережная реки Фонтанки, д.15

Свои книги
1-я линия В.О., д.42

Борей
Литейный пр., д.58

Россия

www.vavilon.ru/order

Заграница

www.esterum.com

interbok.se

Контактная информация

E-mail: info@vavilon.ru




Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service