Воздух, 2013, №1-2

Дышать
Стихи

Я ещё не готов

Виталий Пуханов

* * *

Время собирать камни
И время уклоняться от объятий.
Время не травить тараканов на кухне,
Потому что сначала тараканов следует
Вытравить из Кремля.
Однажды понимаешь:
Тараканов сперва травят в голове,
Потом на кухне, потом в Кремле.
И вот ты одинок, собираешь камни,
Пока другие уклоняются от объятий.
Нужно жить в своём времени,
Со своим народом, со своими тараканами,
По Екклезиасту.


* * *

Мы учились в разных школах.
Математика, литра, труды, физра —
Всё как у всех,
Но у них, у них был учитель танцев
И учитель, который учил не здороваться.
Не здороваться — виртуозное искусство,
Этому учат годами:
Проходить мимо и не здороваться,
Стоять рядом и не здороваться,
А главное, не здороваться в ответ на «Здравствуй».
И когда они так грациозно не здороваются,
Я понимаю: они учились в одной школе.


* * *

Никто не хотел воевать за немцев,
Прибираться в комнате, застилать кровать.
Немцы воевали, чтобы проиграть,
Это знал каждый дошкольник,
Но без немцев, какая война?
Тогда мы ещё не знали:
Можно весело стрелять по своим и без немцев,
Мы по-немецки выполняли боевую задачу проиграть,
Продолжали прибираться в комнате,
Застилать кровать,
Платить рэкетирам в девяностые,
А когда женщина говорила: «Я тебя не люблю» —
Пожимали плечами.
Иногда встречаю человека хорошо за сорок
С молодым лицом, умными глазами
И чуть грустной улыбкой,
Спрашиваю: ты воевал за немцев?
Улыбается, не отвечает.


* * *

Играл в прятки с вурдалаками.
Обычные ребята, причёска «бокс»:
Голова бритая, чёлка до бровей.
«Хто не заховався, я нэ выноват».
Меня ни разу не нашли:
Бо вин малахольный.
Юные вурдалаки ходили в школу № 153.
У меня нет страницы в «Одноклассниках»,
И меня никто не искал.
Вероятно, кому-то вбили осиновый кол под Кандагаром,
Или влепили серебряную пулю между глаз
На углу Хрещатика и Прорезной,
Не знаю, куда они подевались.
Их нет.


* * *

Учись грабить и убивать,
В девяностые пригодится.
Пожарный, врач, космонавт —
Бесперспективные игры.
Две клуши заигрались в дочки-матери,
Весили под сто к тридцати.
Никто не предлагал уже
Поиграть в пионеров-героев,
Вскоре не стало ни пионеров, ни героев.
Но один мальчик собирал грибы:
Летом и зимой ковырял палкой землю,
Искал грибы под кроватью, под столом,
Кажется, нашёл,
Кажется, стал известным математиком.


* * *

Помнишь?
Полз по грязи, рот забит землёй, не вскрикнуть.
В военном билете записано: «участвовал».
Скажи: мне было страшно,
Но я знал: нужно ползти,
Доползём победим, я дополз и мы победили.
Полз по грязи, рот забит землёй, не вскрикнуть.
В уголовном деле записано: «потерпевший».
Скажи: мне было больно,
Но я знал: нужно ползти до ближайшего телефона,
Найти и наказать виновных.
Полз по грязи, рот забит землёй, не вскрикнуть.
В милицейском протоколе записано:
«Доставлен в нетрезвом состоянии».
Скажи: мне было стыдно,
Но я знал: нужно ползти, выкарабкиваться из говна
И никогда больше не пить.
Ничего не помню,
Только стойкий привкус земли во рту.


* * *

Помнишь, Бондарчук в «Судьбе человека»
Выпил, не закусывая, потом ещё и ещё.
Удивил врага, жизнь себе сохранил,
А в придачу хлеб и сало унёс в барак, шатаясь.
Хлеб и сало делили организованно, разрезали ножом.
Пленные ждали, смотрели на правильные квадратики.
Называется канапе, подаётся на шпажках.


* * *

Это как сникeрс: надрываешь плёнку, а там сникерс.
Видишь сникерс с надписью «здесь не сникерс»,
Надрываешь, там — сникерс.
Напишут: «хрен сушёный», не сомневайся, там сникерс.
Вот если написано «сникерс», а внутри хрен сушёный,
Тогда будет скандал, но чуда не жди.
Только сникерс — одинаково вкусный всегда,
Найдёшь под любой упаковкой,
Смело вскрывай, там ждёт тебя сникерс.


* * *

Когда из хлебницы исчезает дарницкий кирпич,
Первым делом смотрю в холодильнике.
Там нет, тогда в буфете среди круп,
Потом в книжном шкафу,
Потом в одёжном.
Далее ищу на полу, вдруг обронил.
И лишь потом иду в булочную напротив.
Или не иду.


* * *

Мама съела много мела.
Ковыряла, чтоб я смог
Проходить сквозь стены смело,
Не ломая рук и ног.

Нарастёт шальное мясо,
Заживёт больничный шов.
Не волнуйся, всё прекрасно,
Мама, мама, я прошёл.


* * *

Сначала ей выдали маму, потом папу.
Маму помогал нести папа.
Папу спустя семь лет несла сама.
Но сначала маму, когда отец был ещё жив,
Ибо милостив Господь.
Если сержусь на неё, представляю:
Стоит с папой в руках, не знает куда идти.


* * *

Я хотел бы почитать о пользе табака,
О целебных свойствах алкоголя в больших дозах,
О ненависти, предательстве и разочаровании —
Верных спутниках человека по дороге к смерти.
А мне пересказывают добрые сказки,
Где любовь и добро побеждают смерть.
Меня однажды победят табак и алкоголь,
И никого не будет рядом,
Кроме ненависти, предательства и разочарования.
И я бы хотел почитать об этом
Добрую сказку со счастливым концом.


* * *

Когда всё проходит, всё заканчивается навсегда, навсегда,
Когда всё забывается, стирается в памяти,
Потому что время лечит, лечит практически всё,
Вспоминается только нелепое, непонятное, страшное,
Стыдное, досадное, вспоминается только плохое,
Только плохое вспоминается как хорошее.


* * *

Хочешь сказать человеку: «я тебя не люблю» —
Не мой посуду, не выноси мусорное ведро,
Забывай купить по дороге домой пенталгин,
Молчи, зачем обижать словами.


* * *

После нескольких лет взаимопонимания, симпатии и притяжения
Человек решается отрыться другому:
«Знаешь, я решил открыться тебе.
На самом деле я умный, добрый, честный и смелый.
Я никогда. Я всегда.
Меня тревожат беды других людей.
Мне безразлична собственная судьба.
Когда засыпаю, вижу ромашковое поле.
Когда просыпаюсь, думаю: скорей бы на работу.
Мечтаю о том времени, когда смогу
Возить в коляске мать или отца,
Выносить судно, не спать ночами.
Мне ещё многое нужно рассказать тебе,
Но я ещё не готов».







Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service