* * *Очередь в кассу вокзала стоит на краю. Угольный берег это точная копия дна. Мерцающая в нём пустота брезжит тебе Утром дня, где деревья разграничивают Свет между собой, человеком и крашеной Лифтовой шахтой. А также асфальт, стена И многие резкие тени, переходы, арки. Наверное, это детали, но отнюдь не подробности. Удушливый воздух времён года, схожий Весной и осенью. Повсюду пыль и сухой остаток. Неграмотно, очень современно уплывает в створ Улицы. Что в этом пользы. Проходит ночь. Остаётся её отпечаток, со временем жёлтый. * * *
Цитирование и упавшая в снег тетрадь наречие не сказал надломленный, наследующего день река смыслов увлекает. На одеяле слепит царапины пересечений — недостаточны фрагменты карт, слов своих искажений серии ран. Ноль, черника ретроспекции минерального укола, складка будущего многовариантного сна. Осколки в ладони в год коллажа царапин раскрытая ладонь остаётся скользить иначе. Утро мнимо добавлено от дна полдня, проколами парные безголосые знаки насквозь, пальцами нити браслета, сон мерно пропускает фантом сахара тлеет. * * * От этого зноя и деревья в разгаре июня вдруг покрываются, как изморозью, серебристой паутиной: клещ опутывает на ство- лах кишащие изумрудные ростки своих червей. Василий Кондратьев, «Прогулки» День присвоит усталость и сны, беспамятство глотка. Прогулки по мостам. Выдохнуть и кивнуть. Листья, закрытые глаза. Кино растягивает время, плющ на кафельной стене. Незнакомые места. Повесь трубку.
|