Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
 
 
 
Журналы
TOP 10
Пыль Калиостро
Поэты Донецка
Из книги «Последнее лето Империи». Стихи
Стихи
Поезд. Стихи
Поэты Самары
Метафизика пыльных дней. Стихи
Кабы не холод. Стихи
Галина Крук. Женщины с просветлёнными лицами
ведьмынемы. Из романа


Инициативы
Антологии
Журналы
Газеты
Премии
Русофония
Фестивали

Литературные проекты

Воздух

2012, №1-2 напечатать
  предыдущий материал  .  к содержанию номера  .  следующий материал  
Статьи
Погибель pе́nible. Об Андрее Родионове

Виктор Iванiв

        Андрея Родионова называли последним футуристом, завершителем традиции Маяковского. Татьяна Щербина вписывает его поэзию в стадиальный путь русского общества после революции 1917 г. и связывает феномен Родионова с общим разложением республики в России. Если брать этот ход рассуждений за основу, то стоит отметить, что гангрена на личном жизненном примере была испытана ещё Хлебниковым. Таким образом, страшная смерть поэта совпадает с рождением советской республики, а конец этой истории может оказаться не менее страшным, чем её начало.
        Если говорить о генезисе Родионова, помимо Маяковского, футуризма, советской поэзии военных лет, то важный субстрат его лирической драматургии — это Егор Летов. Летов тоже был футуристом, только в стадии какой-то чудовищной разморозки. Летов был игроком большого вуду и в качестве куклы-медиума использовал мавзолей. Родионов словно бы пропускает Маяковского сквозь Летова и обратно.
        Олег Дарк отмечал, что плакатные персонажи Родионова, «торгующие водкой таксисты, убийцы, насильники, грабители, менты, проститутки, уроды и дебилы» — «чистейшая литература». Скорее, однако, герои Родионова словно бы балансируют на грани реальности и вымысла: они не менее реальны и портретны, чем литературны и персонажны. Этот авторский театр (а всё творчество Родионова, не только последний сборник «Новая драматургия», насквозь театрально) ещё не вынесен с площади на сцену, неразрывно связан с сиюминутной жизнью. Мы застаём его героев в тот момент истории, в котором живём сами. В основании пьес Родионова лежит повседневная история, биография, исповедь, которая может быть рассказана в товарном вагоне поезда, когда рассказчик снимает обувь свою и передвигает её руками по кругу.
        Рассказанная история ложится на определённую основу, болванку, как серая шёлковая ткань платья одной из родионовских героинь. У этой болванки несколько слоёв. Первый из них — это циклическая память, в которой стёрта персона того, о ком вспоминают. Каждый герой драмы Родионова несёт в себе тысячи неизвестных биографий, которые попадают, дробясь, перетекая друг в друга, — в одну канву, под один резец, под одну иглу швеи, на одну звуковую дорожку. Это как будто одна монументальная голова — идол, который поэт вполне ницшеански разбивает молотом. Превращение, задиктовывание, переполнение памяти и её параллельный перенос в видимое пространство — предмет его искусства. Эта голова, идол, монумент — строится и саморазрушается, как какая-то (Передвижная) Хиросима, тоже героиня его стихов. Передвижные Хиросимы — так назывался проект томского музыканта Вячеслава Шатова. Шатов и его КамАЗ — принадлежат той части бэкграунда, с трудом вычленяемому личному опыту, родионовскому кругу общения, в котором первоначально возникают эти вполне магрибские устные предания.
        Родионовская Хиросима нежна — а сам его спектакль, когда поэт расставляет самолётом руки и выговаривает свои надиктованные и зашитые слова — всякий раз заново, всякий раз с неповторимой пластикой, со смещённым лицом, с разъезжающейся улыбкой, — этот спектакль обнажает тени, стоящие за спиной, обнажает раздор нечеловеческого человека, мёртвое тело, загробный и погромный мир, мясо и фигуру вечного распятия.

                                                   Теперь, когда нежность над городом так ощутима,
                                                   когда доброта еле слышно вам в ухо поёт,
                                                   теперь, когда взрыв этой нежности как хиросима,
                                                   мой город доверчиво впитывает её.

                                                  <...>

                                                   В чуть стоптанных туфлях приходит прекрасная нежность
                                                   и мягко, почти не касаясь твоей головы,
                                                   погладит тебя и тебя дозировкою снежной,
                                                   мы нежной такою и доброй не знали Москвы.

        Второй слой, ключевой для Родионова-поэта, — это колея претерпевания, испытание препаратом: дезоморфином, циклодолом, терпинкодом, метадоном и проч., иногда растворёнными в алкоголе. Вагонетка препарата катится полностью туда и назад, оболочка таблетки наполняет капсулу тела до краёв. И циклическая память «садится» на препарат и свергается вниз с горы, со вспышками полной потери, бесчувственной, но живой утраты. Используя препарат как метафору скуки, Родионов говорит нам буквально следующее: есть только иллюзия флэшбэка, а возврата к реальности, опыту, прошлому — такого возврата нет. Нет возврата, но мир уже сквозит до самого своего дна, с самой своей высоты. Мир Родионова так смикширован, что фигура идола и двойник человека стоят рядом и почти находят друг на друга.

                                                   из гроба встаёт здоровенный калека
                                                   лоскуты кожи к рукам пришиты ниткой
                                                   ни дать, ни взять — картина художника Дейнеки
                                                   первый русский летун — Никитка

                                                  <...>

                                                   но чтобы мне в комментах не писали — подонок,
                                                   в сказках беспросветных почернел твой ум — 
                                                   у них растёт совершенно нормальный крепкий здоровый ребёнок,
                                                   Никитка... Никитка. Будущий летун

        Театр Андрея Родионова — это театр Брехта, и театр Арто, и театр Понизовского. Сейчас гигантская драма поэта почти дописана и годится для полной демонстрации — об этом свидетельствует целый ряд постановок в Театре.Doc, радиопьеса «Нурофеновая эскадрилья». Эти спектакли во многом строятся по принципу монодрамы, напоминают, в частности, трагедию «Владимир Маяковский» по гипертрофированности метафоры и даже развёрнутой метаморфозы — так персонаж Родионова в одной из частей «Нурофеновой эскадрильи» превращается в аэробус, «попутавший» себя с истребителем. Но этот персонаж — не обычная маска, не alter-ego поэта: это некая общность чужого опыта, и общность опыта пустоты, которая, однако, предъявлена в виде тела, в виде жеста, так или иначе воплощена. Драма Родионова обретает сверхсюжет, и это отличает её от рассказа обычного циклоида, потому что, несмотря на единство выбранной формы, она постоянно нюансируется, перетекает, видоизменяется, наезжает и наплывает. Это сюжет о человеке, вобравшем в себя жизнь других людей и не помнящем, откуда они взялись. Когда же эта драма будет готова окончательно, возможно, такой человек и идол в ней, в этой драме, сольются.


  предыдущий материал  .  к содержанию номера  .  следующий материал  

Герои публикации:

Персоналии:

Продавцы Воздуха

Москва

Фаланстер
Малый Гнездниковский пер., д.12/27

Порядок слов
Тверская ул., д.23, в фойе Электротеатра «Станиславский»

Санкт-Петербург

Порядок слов
набережная реки Фонтанки, д.15

Свои книги
1-я линия В.О., д.42

Борей
Литейный пр., д.58

Россия

www.vavilon.ru/order

Заграница

www.esterum.com

interbok.se

Контактная информация

E-mail: info@vavilon.ru




Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service