Москва Мурманск Калининград Санкт-Петербург Смоленск Тверь Вологда Ярославль Иваново Курск Рязань Воронеж Нижний Новгород Тамбов Казань Тольятти Пермь Ростов-на-Дону Саратов Нижний Тагил Краснодар Самара Екатеринбург Челябинск Томск Новосибирск Красноярск Новокузнецк Иркутск Владивосток Анадырь Все страны Города России
Новая карта русской литературы
 
 
 
Журналы
TOP 10
Пыль Калиостро
Поэты Донецка
Из книги «Последнее лето Империи». Стихи
Стихи
Поезд. Стихи
Метафизика пыльных дней. Стихи
Поэты Самары
Кабы не холод. Стихи
Галина Крук. Женщины с просветлёнными лицами
ведьмынемы. Из романа


Инициативы
Антологии
Журналы
Газеты
Премии
Русофония
Фестивали

Литературные проекты

Воздух

2010, №3 напечатать
  предыдущий материал  .  к содержанию номера  .  следующий материал  
Автор номера
Отзывы
Евгения Изварина, Вадим Калинин, Ольга Зондберг, Евгения Риц, Олег Дарк, Наталья Горбаневская

 
Евгения Изварина

        Люблю стихи Полины Барсковой... — возможно, прежде всего, за сам «почерк», его ярко выраженную индивидуальность. А неповторимость эта, в свою очередь, характеризуется определёнными принципами, и один из них — сочетание противоположностей, сразу во многих аспектах. Полина — часто в пределах одной вещи, то есть «на одном дыхании» — пишет одновременно лирически и беспристрастно реалистически, романтически — и цинично, жёстко — и трепетно, «по-питерски» строго — и импрессионистическими переливами — и т.д., и т. п. Люблю её смелость, искренность и, по-моему, абсолютно адекватное, в самую золотую меру, — отношение к себе самой. И как к человеку, и как к автору. Знание себя, природы своей личности (насколько это, конечно, возможно) — и тончайший вкус и чутьё в том, как этим знанием распорядиться в своих стихах. С другой стороны, это помогает и мир, внешние конструкции и обстоятельства видеть в гармонической совокупности оттенков, нюансов, взаимосвязей, причин и следствий. Полина Барскова... может, всё же не «гражданин мира», но «поэтом мира» — я бы её назвала: ей в мире — всё интересно, а значит, и в поэзии — пока она как автор верит в это, — всё подвластно.

        * * *

                     Полине Барсковой

        Калёные стрелы, наклонные дни,
        мишени на спинах...
        Оттуда, где гаснут речные огни,
        где снег усыпил их,

        надменные взгляды уносятся ввысь,
        в сады несвободы —
        так раньше тебя и меня родились,
        так все эти годы

        желанье и ненависть — оба слепца,
        лжеца престарелых —
        минуя умы, посылали в сердца
        записки на стрелах.


Вадим Калинин

        Стихи Полины — это, наверное, наиболее яркое и в тот же момент самое отчётливое литературное переживание моей юности. Эти тексты как-то сразу стали для меня необсуждаемо хороши. Помнится, что от нескольких бесед, в которых кто-то, пусть даже весьма уважаемый, пытался критиковать эти тексты, я просто вставал и уходил. Стихи Полины однозначно не участвуют в фестивале звукописных машкер и головоломных метафор. В них нет акробатики. Эти стихи — простая, ясная, «хорошая» речь. Оттого и обсуждать их в терминах «акробатических» смысла не имеет. Если Вам эти тексты отчего-то не интересны, значит, Вам неинтересна умная внятная речь. Это бывает, это не страшно. Очень многие предпочитают витиеватое переливчатое чирикание тёплому течению хорошей речи. Это дело выбора. Я выбираю «хорошую речь».


Ольга Зондберг

        С первых строк почти всех стихотворений П. Б. наблюдается эффект «чтения чужих писем». Доверительный тон обращения не к читателю и современнику, а к тем собеседникам, чья физическая отдалённость по меньшей мере не помеха интимности диалога, в итоге вовлекает в дела давно минувших дней именно его, читателя, удивляя той лёгкостью, с которой на мгновение отвлечённое от собственной персоны внимание создаёт новые отношения и встраивается в недавно безразличный, а то и вовсе незнакомый контекст.


Евгения Риц

        Собственно, было две «встречи» со стихами Полины Барсковой. Первая — её публикация (-ии?) в альманахе «Urbi» в конце 90-ых. И тогда показалось, что вот — человек идёт голый, лепит про себя всё как есть. И берёт для этого первые попавшиеся слова — и в этом — в том числе и в этом — и есть особая голизна, самая честность.
        Вторая — книга «Бразильские сцены». Это одна из моих любимых книг — не поэтических, а вообще. Там уже поразила не честность — она никуда, конечно, не делась, но я к тому времени уже привыкла, что в стихах можно быть честным, — а весь этот плывущий ритм. Вообще больше никогда и нигде не встречала такого сочетания красоты и силы. Но всё равно самое любимое стихотворение оттуда звучит ритмически диссонансом ко всем остальным — обрывистая, почти обыденная речь и не «сильная». Это «Рождественский физиологический очерк».


Олег Дарк

        Эти стихи связываются у меня с двумя другими опытами (наверняка их больше — много): Сергея Завьялова (прежде всего — «Рождественский пост») и Игоря Вишневецкого («Ленинград» — в стихах и прозе). Об обоих Полина Барскова писала в сентябре в Openspace, вместе с завьяловским «Рождественским постом» публиковались другие её блокадные стихи («Новое литературное обозрение», 2010, №102) Здесь не вопрос следования-предшествования, интереснее говорить о их совместимости, о контексте, о том, что очень разные поэты начинают говорить (почти навязчиво) об одном и том же — или работать с одним материалом.
        Прежде всего, буквальные тематические совпадения: Ленинградская блокада, шире — вообще война (последняя Большая), ещё шире (потому что это, видать, шире) — холокост (у Завьялова — «Время уничтожения», поразительное).
        Переживание конца войны — это очень интересно. Кажется, 10 лет назад конец войны (той, Большой) не переживался. (Словно бы она опять только что закончилась.)
        Но и о современности оказывается возможным говорить тем же языком, что и об Осаждённом Ленинграде. Об Осаждённом. И в этом всё дело. Отсюда и происходит то, что «очень разные поэты»... И проч. Единство ассоциации/й.
        Затем — безымянность, которая властвует над героем и сюжетом: меня (её, его, их) «никак не зовут». Или как угодно. Отсюда (а не наоборот) особый вид документальности...
        Это не та постмодернистская условность имени, когда в имя (именем) играли, понимая его случайность (или иллюзорность), когда имена примеривали.
        Здесь — безымянность жертвы. (У Ифигении на эшафоте имени нет. Или оно какое угодно.)
        Документ неминуемо включает безымянность. Имя его составителя, даже если известно, неважно. Имена его героев случайны в том смысле, что могут быть любыми: герой документа представляет событие, у него не может быть никаких не относящихся к делу черт, которые и составляют индивидуальность. Стало быть, и имя объекта может быть любым. А он объект, жертва, обречён на заклание. Призван к закланию.
        Особенность этой новой документальности в том, что документ и используется, и стилизуется, и прямо сочиняется-выдумывается... но самое главное: граница между вымышленным документом (sic!) и реальным (и что такое реальное?) полностью стирается. Сама возможность выдумать этот документ, эту речь (Плутарх какой-нибудь) — уже есть элемент документальности.
        По всему поэтому очень уместны и инициалы, и псевдонимы. Они расшифровываются (но это не обязательно). Тут важно сохранение этого узнавания-неузнанности. (Качели.) Это имена жертв (в обрядовом, ритуальном смысле). Имена жертвам могут и даваться (могут и стираться).
        Жертва всегда на границе несуществования (готовые быть стёртыми последние — первые буквы имени и/или фамилии).
        Это маленький, жалкий человек. И одновременно необычайный. Необычаен именно предназначенностью. В жертву.
        И вот теперь о поэте. Его особая роль. Герой-поэт почти обязателен в этой новой стилистике. Он идеальная жертва. Его стихи — документы; они тоже могут быть и реальны (а что это?), и стилизоваться, приписываться, — и это совершенно всё равно. Как неважно и качество стихов героев-поэтов. Как и их принадлежность к тем или иным (своим или чужим). Одни близки правящим кругам (или думают так), обеспечены, защищены (будто бы), другие — буквальные, в самом ничтожном смысле жертвы обстоятельств, преследуемые. Но эта разница стирается, как и разница между подлинным и мнимым (документом, стихотворением). Всех их объединяет обречённость.
        И тут к месту об отчуждении. Все совершенно чужды друг другу. Замкнуты (без окон и дверей). Параллельны друг другу, даже когда их судьбы пересекаются. Равнодушны друг к другу. А их голоса удивительным образом сливаются в единый хор времени. («Многоголосье» — первое же слово, которое возникает при чтении этих стихов). Помимо их воли.
        Безвольно. Безвинно.
        У поэта есть живот (Цветаева). Вот этот живот жертвы тут самое главное. Поэт (и такого, кажется, не было никогда) оказывается идеальным маленьким обречённым существом. (Или даже веществом.) Поэтому-то критические выступления против него (причём вполне справедливые) оказываются почти противозаконным действием, потому что направлены против идеальной жертвы. То есть являются дополнительным и в данном случае незапланированным мучительством.


Наталья Горбаневская
Полине Барсковой — вместо рецензии

        Жить как в сказке, без подсказки и шпаргалки.
        Эти пляски, эти песенки и гимны.
        Эти галки на крестах, и в забегаловке
        воздух дымный, никому необходимый.

                  Бедная, бедная, бедная П.,
                  трудно тебе затеряться в толпе
                  даже на Трубной,
                  даже под сенью ворот золотых
                  золоторотцем останется стих
                  треухий, треуглый.

        Никому не бойся, никого не смейся,
        крепко на Небося надейся.


  предыдущий материал  .  к содержанию номера  .  следующий материал  

Герои публикации:

Персоналии:

Продавцы Воздуха

Москва

Фаланстер
Малый Гнездниковский пер., д.12/27

Порядок слов
Тверская ул., д.23, в фойе Электротеатра «Станиславский»

Санкт-Петербург

Порядок слов
набережная реки Фонтанки, д.15

Свои книги
1-я линия В.О., д.42

Борей
Литейный пр., д.58

Россия

www.vavilon.ru/order

Заграница

www.esterum.com

interbok.se

Контактная информация

E-mail: info@vavilon.ru




Рассылка новостей

Картотека
Медиатека
Фоторепортажи
Досье
Блоги
 
  © 2007—2022 Новая карта русской литературы

При любом использовании материалов сайта гиперссылка на www.litkarta.ru обязательна.
Все права на информацию, находящуюся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ.

Яндекс цитирования


Наш адрес: info@litkarta.ru
Сопровождение — NOC Service