ФОРМАЛЬНАЯ ШКОЛА, 1921

Ловись, рыбка, большая и маленькая,
Катись, большая волна,
Солёную пену ковшом наваливай
От неба и до окна.
Ловись, рыбка, входи, не спрашивая,
Гуляй по вёснам и снам,
Всё осторожное и окрашенное
Называя по именам.

Ловись, рыбка, — небо погожее,
Зима, от твоих щедрот.
Дразни прохожего непохожего
Уменьем дышать сквозь лёд.
Ловись — не выбирай акваторию,
Не загадывай на потом,
Втискивайся между льдом и историей,
Ракурсом и мостом.

Над Финским заливом зыбь оловянная,
Ни дома, ни маяка.
Шальное небо, вода нежданная,
знакомый блеск плавника.


ПАМЯТИ ХОРНА ФИШЕРА

Ничего не обещает,
Погоди, не плачь,
Человек, который знает,
Закулисный трюкач.

В будках, в тамбурах, в промежутках
Курит в рукав
И — при всех своих предрассудках —
Буднично прав.

В переулке, на полустанке,
Где в окошке герань,
Он латает с изнанки
Хлипкую ткань,

Время медленного уюта,
Прочных орбит...
И когда он сойдёт с маршрута —
Всё устоит.


CUM NUMINE CAESARIS OMEN

Не считай, Левконоя, звёзды ни здесь, ни в Риме,
Ничего не прочтёшь ни по карте, ни по руке.
Не порядок орбит — позаимствованное имя
Определяет мои движения на доске.

Отчего же нет? Над рекою прежние краски,
Каждый холм в округе с городом обручён.
Я смотрю сквозь текст, я действую по подсказке,
Но мне нравится тот, кто говорит над моим плечом.

А каково летать без цели и полезного груза,
Не становясь задачей, не проваливаясь в неё целиком,
Пусть потом рассказывает Плутарху геликонская муза
Телескопическим раздвоенным языком.

«КАК В ГРЕЦИЮ БАЙРОН...»

Какие серые паруса снаружи на витраже,
Той девочки из Миссолонги уже
Не существует нигде.
Но можно вновь переплыть пролив
И складывать слова,
И зайти с другой стороны стекла,
Где на ярко-синей воде
Корабли становятся на крыло
И смальта светлым-светла,
Свинцовая рама, песок, зола,
Огонь, морская трава,
Вот из воды встают острова,
И заря приходит, трубя,
И другая оглядывается на тебя
И даже видит тебя.


* * *

Какие дыры в облаках над пристанью полусонной,
Какие камешки с собой не приволок ледник,
Эрлик-нойон каждый день палит по солнцу из «эрликона» —
Понравилось и привык.

Гороховый суп, лапша с яйцом, жаркое, компот на третье,
Пароходик плывёт по дневной реке, ночная плывёт над ним,
Какое подземное управление в этом тысячелетье
Прокладывает русла, развешивает дым?

Какое эхо какой войны — во́йны кончились сразу, —
Трещины заполняет земля, в прорехах встаёт трава,
И лишь иногда на границе сна вспоминаются глазу
Царапины на плёнке, обугленные слова.