* * *

Горячий грач, как глечик, обожжённый
в горниле неба. Гранула свободы.
Вот он идёт, ленивый и голодный,
враскачку через талый снег и воды,
левадами, овоид бытия,
погрешность шара,
допускаемая космосом,
и лужи зырят в небеса, и я
смотрю наверх сквозь
ветреные космы.

* * *

Плыла и пела.
В пальцах — пластилин:
залепливать пробоины и дыры,
лакуны запахов. Бездомная полынь
в бездонный свет врастёт
и сердце вырвет.
И вырвет глаз у лошади Уччелло.
Черешневый мундштук изгрызен в кровь.
Меняет очертанья пепел тела —
так раздувает ноздри чёрный конь.
Антоновки античная холодность
(мертвее мрамора), раскатаны шары
антонова огня. Не упусти сегодня!
Купи петарды — будет что дарить!
Раскат гиперболы, как взрыв гипертонии,
подранки ртути, лопнувший термометр
сошёл с ума — не выразить такие
разрывы цифр, как телефонный номер.

* * *

Мир мутный, непрозрачный, натянувшийся
плёночкой под языком.
Оглянешься, не проснувшийся, — бывший сад
и бывший дом.
Странно, до чего неважно,
верней, не больно.
Только нежно.
Лесничий грузно топает по бархатному мху
и в бархатной же фуражке.
Не попадает (слава Богу!)
в зайца чернобровый Брежнев.

* * *

Вложим деньги в землю, в дым,
в даль, и синь, и смех сорочий.
Бак забрал сосед. Чёрт с ним.
Хоть последнюю сорочку!
Из прозрачной нищеты
накроим себе рубашек
для воскресной суеты
и для будней бесшабашных.
Проча долгую юдоль,
чуя длинное безмолвье,
тёс, и шпон, и чёрный толь,
тёмные протоки крови, —
одинаково важны,
равно дороги, любимы,
как развалины страны,
как ветшание любимых.
Как свивание любимых
лоз, стволов, теней, корней.
Быстрый свет вода уносит.
Вспышка спички в темноте.
Кто кого о чём там просит?

* * *

Люблю людей, любящих подробности,
не ленящихся произнести «фуфайка» вместо «ватник»,
их души-труженицы не стареют (максимум — душа-подросток),
нерасположение их к математике.
Глубина всего, вязкая, как сметана.
Машины буксуют, ломаются вёсла,
весело выходят из строя громоздкие механизмы
тут и ангельское железо взвоет, устанет,
станет просить красивой смерти
                                                   у некрасивой жизни.